Глазами пришельца - [83]

— Почему мы должны их обманывать?

— Ты честно скажешь маме, что проведёшь ночь с учителем физкультуры?

— Нет, — вновь покраснела Оля. — Скажу, что переночую у подружки.

— Вот видишь, — Рад откровенно любовался девушкой, хоть и чувствовал, что тем самым смущает её.

— Я, пожалуй, пойду? — Оля неуверенно сделала шаг к калитке. — Ребят предупрежу.

— До свидания, Оля, — Рад поднялся и проводил девушку взглядом. А когда Оля уже на улице несмело оглянулась, вдруг помахал рукой, чем окончательно смутил девушку. Толстая коса, достающая почти до пояса и перехваченная на кончике узким голубым колечком, метнулась от одного плеча к другому и исчезла вместе с хозяйкой за высоким забором.

— Веду себя как мальчишка, — пробормотал Рад. — Впрочем, когда я был мальчишкой, у меня не было возможности приветствовать девочек, — и вздохнул. — Не поздно ли наверстывать упущенное?

И вдруг захотелось ещё раз взглянуть на девушку. Увидеть стройную фигурку, толстую косичку, юбочку, подрагивающую при каждом шаге. Рад выбежал на улицу. Но Оля, наверное, свернула на ближайшем перекрёстке. Но когда с беззаботным видом дошёл до перекрёстка, Оли там не оказалось. Налево гостеприимно распахнул двери новый двухэтажный «Сельмаг». Может, девушка зашла в магазин? А что, если тоже зайти? Так, ради любопытства. Тем более, ни разу там не был! И якобы случайно вновь встретиться с Олей!

Рад догнал сгорбленного старика, идущего впереди. Рассеянно посмотрел на него и вдруг понял, что тот сейчас упадёт. Бросился к нему и успел подхватить.

— Спасибо, — дед Андрей не сразу сообразил, кто предотвратил его падение. — Спасибо, хлопец. А я уже приготовился поцеловаться с землёй.

— Что случилось, Тимофеич? — участливо спросил Рад, не выпуская старика, тело которого, конвульсивно дёргалось, постоянно меняя центр тяжести.

— Ревматизм, радикулит, тьфу, одним словом, старость проклятая! — через боль ответил дед Андрей, внимательно вглядываясь в лицо молодого человека. — Неужели, Родион? Вот видишь, я же говорил, что ты меня отблагодаришь.

— Куда отвести?

— Вообще-то, надо в магазин, но в таком виде только людей смешить. И домой далековато возвращаться… Тут недалеко дочка моя живёт. Если тебе не трудно.

— Мне не трудно.

— Но сначала, к стеночке меня прислони, а сам в магазин зайди.

— В следующий раз зайду. Не очень-то и надо.

— Это мне надо. Я в магазин шёл, да не дошёл. Моя внучка школу кончает. Вот решил ей подарок купить. Не откажи.

— А что купить?

— Магнитофон. «Весна». Кассетный. Скажешь, что для деда Андрея. Продавщица знает, я её неделю обхаживал. Конечно, был бы помоложе, то быстрее бы уговорил. Ты постой, деньги возьми!

Рад, посадив старика на уступ фасада, забежал в универмаг. Оли там не было. Продавщица, мило улыбнувшись, достала из-под прилавка заранее приготовленный свёрток. Когда Рад выбежал на улицу, Тимофеич пытался выпрямиться. Но боль каждый раз сгибала его пополам.

— В больницу бы надо! — Рад подхватил старика под руку.

— Нет, к дочке. Там разберёмся, — охнув, дед Андрей сделал шаг.

— Ну, тогда держи магнитофон, — сунув свёрток старику, Рад легко поднял Тимофеича на руки. — Говори куда идти.

— Зачем же так, — забеспокоился дед Андрей. — Не маленький ведь.

— Ничего, мне не тяжело, — Рад, привлекая взгляды прохожих, понёс старика к указанному дому.

Навстречу выскочила сорокалетняя женщина и, охнув, поспешно раскрыла двери.

— Сюда, сюда, — торопливо указала на приткнувшуюся в углу кухни широкую кровать, застеленную цветным покрывалом. — Полежи, папа, а я за доктором сбегаю.

— Быстрее, Галочка, а то терпи нет, так больно! — со слезами на глазах попросил дед.

— Родион Родионович, побудьте с папой, пожалуйста, я мигом! — попросила Галина.

— Конечно, побуду, — Рад не удивился, что его назвали по имени отчеству. Эту женщину он не знал, но она могла быть мамой кого-нибудь из учеников.

— Сколько раз говорила: хватит отдельно на отшибе жить, переезжай к нам, так нет, упрямишься, — выговаривала Галина, быстро переобувая сапоги на туфли. — Вот скрутит там, что будешь делать? Никого рядом не окажется. Никто не поможет!

— И давно так ломает? — Рад с изумлением рассматривал большую цветную фотографию Оли, висящую между двух окон в красивой деревянной рамке. И как сразу не вспомнил, что именно к этому дому провожал её после неудачного катания на катке!

— Порядочно, — прокряхтел старик и, заметив интерес гостя к фотографии, сказал с нотками гордости в голосе. — Внучка моя, Оленька. Такая умница! Два экзамена уже на пятёрки сдала.

— А где она сейчас?

— Кто ж её знает? По подружкам бегает, наверное, — Тимофеич, кряхтя, уселся на кровати. — Вот доктор придёт, а меня уже почти отпустило. Только лишние хлопоты… Тебя бог силой не обидел. Я хоть и сухой, а килограммов во мне семьдесят будет. Ты же словно пушинку пронёс.

Попытка встать закончилась новым приступом. Старика скрутило, и он сполз на пол, встав на четвереньки.

— Умереть легче, — пролепетал при этом.

— Рано, Тимофеич умирать, — Рад посмотрел в окно. Когда вернётся Галина с доктором? Больно было смотреть на мучения старика. И, не выдержав, решительно положил Тимофеича на живот, и сам опустился на колени. Из-под кровати с любопытством потянулась грязно-белая кошка. Рад задрал рубашку старика и начал быстро и сильно нажимать на определённые точки. Дед Андрей закричал.