Глаза ребёнка - [161]

Кристофер сел в кресло напротив дивана. Теперь, при более полном свете, он мог внимательнее разглядеть ее. Темные круги под глазами Розы словно напоминали о том, что лучшие годы ее уже позади. Вместе с тем она вступила в тот краткий отрезок жизни, когда женщины определенного типа достигают хрупкого равновесия между красотой и старостью, придающего их облику неуловимое очарование и утонченность — равновесия, которого нельзя ни приблизить, ни сохранить. Возможно, лишь Паже смог бы различить тонкий белый шрам над верхней губой и сказать, что легкая горбинка, которую она передала Терри, сейчас была заметна чуть больше, чем прежде. Личность Розы Перальты занимала Паже по многим причинам.

— Вы не похожи на свои фотографии, — произнесла Роза. — Золотистые волосы — как и описывала Тереза.

Паже вежливо улыбнулся. Пока он отчетливо не представлял, как вести себя в разговоре с ней.

— Сегодня они далеко не такие золотистые, как прежде.

— Я искренне сочувствую вам. Это все, что могу сказать.

Роза говорила с легким акцентом, медленно, словно привыкла взвешивать каждое слово. Это делало их беседу похожей на какой-нибудь дипломатический раут, на котором, пытаясь понять, прощупывают друг друга посланники чуждых держав.

— Да, мне пришлось несладко, — простодушно признал Крис.

Роза пристально посмотрела на него.

— Теперь понимаю, что вы по-настоящему любите мою дочь. Раньше я не была в этом уверена. — Она помолчала, поправляя юбку на коленях. — Более того, сейчас я осознаю, что ей действительно было необходимо уйти от Рикардо и забрать Елену.

— Неужели до сих пор это было так сложно понять? — Паже почувствовал, что ему становится все труднее сохранять учтивость.

Роза заметно помрачнела; превратности судьбы приучили ее быть скрытной, и Паже понял, что она пригласила его совсем не для того, чтобы отвечать на вопросы.

— Я боялась, что Рикардо что-нибудь сделает, — произнесла она. — Уйти от него было непросто.

— Это до сих пор непросто сделать.

— Да, — согласилась Роза. — Вам приходится расплачиваться за нас. Я это тоже понимаю.

Паже не стал спорить; вместо этого он сказал:

— Этот шаг потребовал от Терри мужества. Она порвала с Рики, не вняв вашим советам, и — хотите верьте, хотите нет — без всякого вмешательства с моей стороны. Пусть даже меня признают виновным, но этот процесс, по крайней мере, уже подтвердил ее правоту.

Роза подняла на него взгляд.

— Что ж, видимо, так. Но ведь теперь у нее есть вы.

Паже понял, что она проверяет его.

— Может быть, — проговорил он. — А может быть, и нет.

Роза внимательно вглядывалась в него.

— Вы полагаете, они поверят, что Рикардо покончил с собой? — спросила она.

Этот вопрос застал его врасплох некоторой двусмысленностью.

— Нет, — наконец произнес Крис. — Все сведется к тому, что они будут решать, я ли убил его.

Роза испытующе посмотрела на него из-под полуопущенных век.

— Почему вы это говорите?

— Потому что вы не найдете ни единого человека, который поверил бы в самоубийство Рики. К тому же судебно-медицинский эксперт утверждает: все обстоятельства смерти говорят в пользу убийства.

Роза откинулась назад; выражение ее лица стало холодным — почти жестким.

— Не важно, как он умер, — отчетливо произнесла она. — Главное, что он умер.

Это было сказано тоном полнейшего безразличия, так, будто факт смерти Рикардо значил для нее не больше чем гибель мухи под мухобойкой.

— Я не могу передать вам, — тихо промолвил Паже, — как бы мне хотелось, чтобы он был жив.

Роза окинула его равнодушным взглядом.

— Что ж, он до сих пор был бы жив, если бы Тереза не ушла от него.

В ее словах прозвучала зловещая убежденность. Паже так и не понял, чего в них было больше — сарказма или желания успокоить его. Одно было очевидно: перед ним далеко не простая женщина.

Крис задумчиво взглянул на Розу и проговорил:

— Кто-то однажды сказал, что характер — это судьба. Думаю, так оно и есть, и это относится к каждому из нас.

Роза молчала, оценивающе глядя на него.

— Я уже давно не верю в Бога, — услышал Паже ее глухой голос. — Но я по-прежнему верю, что все в жизни подчиняется какому-то странному закону равновесия. И думаю, что смерть Рикардо еще одно проявление этого закона. И еще я думаю, что в конце концов у вас все образуется.

На мгновение Паже охватил суеверный страх, словно перед гадалкой, предсказывающей по ладони его судьбу. Однако он тут же взял себя в руки и добродушно рассмеялся.

Но Роза Перальта была серьезна.

— Вот увидите, — повторила она. — А пока я буду верить в это за двоих. И за вашего сына.

При упоминании о Карло, на котором лежало подозрение в посягательстве на растление внучки этой женщины, Паже вздрогнул. Но тут на лестнице послышались шаги Тери.

Войдя в гостиную, она окинула обоих недоумевающим взглядом, словно не ожидала увидеть их вместе.

Паже натянуто улыбнулся.

— Все в порядке, — произнес он. — Твоя мать предсказала сейчас, что меня оправдают.

Роза покачала головой.

— Нет. Я лишь сказала, что вы будете отпущены. По-моему, это не совсем одно и то же.

Терри растерянно посмотрела на Паже, затем обратилась к матери:

— Мама, мы, пожалуй, пойдем.

Она наклонилась над диваном и поцеловала Розу в щеку. Паже отметил, насколько они похожи внешне; в то же время им владело смутное чувство, что это не так. Ему хотелось верить: когда Терри исполнится сорок девять, в глазах ее по-прежнему будет гореть огонь жизни.