Главный врач - [41]
Алексей выпил, взял бутерброд с ветчиной и, рассматривая розоватые ломтики ароматного мяса, не удержался от замечания:
— А вы здесь неплохо живете! Коньяк, ветчина.
— Я ведь старожил, — без малейшего намека на рисовку сказал Бритван.
Больница Корепанову понравилась. Это была старая земская больница, добротно сделанная и хорошо сохранившаяся. Все было здесь прочно и красиво: кровати с никелированными спинками, белье подсинено и накрахмалено, тумбочки выкрашены белой корабельной краской.
Хирургическое отделение было оснащено с особой заботливостью. Здесь и кровати лучше, и мебели больше, и дорожки выглядели совсем новыми, диваны затянуты в белые чехлы.
— Чувствуется привилегированное отделение, — сказал Корепанов.
— Своя рубашка ближе к телу, — усмехнулся Бритван.
Он иногда останавливался у койки, рассказывал об особенностях того или иного случая. Он умел коротко, в нескольких словах, рассказать о больном самое главное. И это тоже понравилось Корепанову.
В одной из палат Алексей увидел Марфу Полоненкову. «Ага, вот и она», — подумал он, словно заранее надеялся встретить ее здесь.
Полоненкова была смущена. Алексей поздоровался.
— Знакомая? — спросил Бритван.
— Сбежала от нас. Перед самой операцией выписалась.
Женщина стала что-то бормотать в свое оправдание.
— Да полноте, Марфа Игнатьевна, — сказал Корепанов. — Очень хорошо, что вы все же решились на операцию. Ведь у вас такая болезнь, что без операции — беда. — А про себя думал: «Ведь вот же как получается, люди из областного центра сюда едут, за тридевять земель».
Разъяснения Бритвана он слушал уже не так внимательно и оживился только, когда подошли к постели еще молодого человека с бледным — нехорошей восковой бледностью — лицом и впалыми щеками.
— Леонов. Двадцать семь лет. Абсцесс легкого, — коротко сказал Бритван и отошел к другой постели.
На ней лежал человек лет двадцати восьми, не больше. Карие очень живые глаза его с голубыми белками блестели тем нездоровым блеском, который характерен для больных туберкулезом.
— Сенечкин. Знатный тракторист. Туберкулез правой почки, — сказал Бритван. — Вот посмотрите, как увеличена.
Он присел на край постели, внимательно ощупал больного, потом уступил место Корепанову. Алексей тоже ощупал. Почка, действительно, была увеличена и болезненна.
— Вот анализы. — Бритван быстро перелистал толстую историю болезни.
Алексей глянул на анализы. Туберкулез.
— Будем оперировать, — сказал Бритван. — Вот еще понаблюдаем немного и будем оперировать.
Уже в коридоре, когда они вышли из палаты, Алексей спросил:
— А что думаете делать с Леоновым?
— А что с ним делать? Лечим как можем. Даже абсцесс вскрыли. А что проку?
— Надо на радикальную идти. Убирать абсцесс вместе с долей легкого.
— Это куда же отправлять прикажете? — насмешливо глядя на Корепанова, спросил Бритван. — В Ленинград или в Москву? Там, говорят, оперируют.
— Не только там. И в других городах оперируют.
— Знаю, что оперируют, да только… Туда едут, а обратно не возвращаются.
— Возвращаются все же, — сказал Корепанов. — Переведите его к нам.
— Вы оперируете на легких? — удивленно спросил Бритван.
Алексей сказал, что его очень интересует легочная хирургия, что в последний год на фронте в его отделении были специальные палаты для легочных больных. Но с тех пор, как у него открылось хирургическое отделение, он сделал всего девять операций. Это, конечно, совсем немного.
— А сколько в живых осталось?
— Умерло четыре.
— Вот видите, — сказал Бритван, как будто обрадовался.
— Если б не оперировать, все умерли бы.
— Возможно, — сдержанно произнес Бритван и вздохнул с нарочитой грустью. — В конце концов все люди смертны. Весь вопрос в том — раньше или позже.
— Это не новая философия, — сказал Корепанов. — А Леонова все же переведите к нам, если только он согласится на операцию.
— Согласится. Жить ведь ему все равно недолго осталось…
Алексея передернуло, но он виду не показал, как покоробили его слова Бритвана о безнадежности Леонова.
Они остановились около широкой двери со стеклянной табличкой.
— А вот это наш физиотерапевтический кабинет, — с гордостью сказал Бритван и открыл дверь.
Они вошли в большую, светлую — на шесть окон — комнату, уставленную аппаратурой. В центре, на дощатом помосте, как трон, возвышалась четырехкамерная гальваническая ванна. Алексей сразу же заметил, что этой ванной не пользовались. И вообще, здесь было много аппаратов, которыми не пользовались. Может быть, поэтому они производили впечатление выставочных экспонатов.
Сестра охотно показала Корепанову свое «хозяйство». Бритван стоял в стороне, любуясь эффектом.
— Что, нравится? — спросил он.
— И где вы столько добра достали? — искренне удивился Алексей.
— Во время войны, — сказал Бритван, — люди теряются и теряют много ценных вещей. Нужно уметь подбирать их. Этот физиотерапевтический кабинет оставил мне один немецкий интендант, который не растерялся даже во время отступления.
— И как вас только не раскулачили?
— Думаете, не пробовали? Пробовали. Вот совсем недавно Малюгин пристал, как с ножом к горлу: «Нам физиолечебницу оборудовать нужно, так, может быть, поделитесь?»
Действие романа Наума Фогеля «Капитан флагмана» развертывается на крупном современном судостроительном заводе. Автор хорошо знает своих героев – рабочих, техников, инженеров. Описывая их отношения в процессе труда, автор поднимает серьезные нравственные проблемы. Глубоко и тонко пишет Н.Фогель о современной семье, о трудностях и радостях семейного быта.Трудовая деятельность советских людей и их личная жизнь изображены писателем в их реально существующем единстве.
Советский ученый профессор Браилов со своими учениками работает над изобретением аппарата, усыпляющего на расстоянии. По мере усовершенствования этого аппарата, открываются все большие и большие возможности использования его для лечебных целей.Схему аппарата Браилова, путем шпионажа, добывает американский нейрофизиолог Эмерсон. Подстрекаемый своим шефом и друзьями из военного ведомства, Эмерсон разрабатывает сверхмощный генератор сонного торможения, испытания которого на секретном полигоне заканчиваются блестяще.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.