Главный приз — любовь - [16]

— Да. И в моей сумке их около трех дюжин.

— Вместо зубной пасты, мыла и шампуня.

Марк поднял руки в знак капитуляции:

— Я мужчина и в первую очередь думаю о желудке.

— Клер, — раздраженно позвала Грейс, — твой ход.

Клер выбрала одну из двух оставшихся у нее карт и бросила на стол.

— Ну, ладно. Сколько печений ты мне предлагаешь?

— По одному за каждое помывочное средство. Так как я планирую провести здесь длительное время, то получается по три ежедневно.

— Сделка принимается, — она протянула руку.

Огонь пробежал по его жилам, когда он почувствовал ее ладонь в своей руке. Какие длинные пальцы, нежные, но сильные. Он с трудом удержался от искушения прижаться губами к пахнущей ванилью коже. Он не знал названия ее духов, но теперь узнал бы этот аромат из тысяч других. Вместо этого Марк покорно потряс ее руку и отошел в сторону.

Клер выиграла партию, но почти не обратила на это внимания. Арт сгреб карты и начал перемешивать, когда она встала, резко отодвинув стул:

— Извините, я сейчас.

— Ты не можешь уйти в середине игры, — запротестовала Милли.

— Я сейчас вернусь, — повторила она.

Марк прошел за ней в спальню и помог взвалить чемодан на кровать. Он честно собирался отвести глаза, когда Клер откинула крышку, но быстрый взгляд на ее грудь за карточным столом возбудил его любопытство до такой степени, что все благие намерения пошли прахом. Пока он старался разглядеть хоть что-нибудь под чехлом для одежды, Клер вытащила небольшую пластиковую сумочку на молнии и вручила ее Марку.

* * *

Мысли Клер постоянно возвращались к тому, что сейчас происходило в душевой. Она представила себе, как Марк наливает шампунь на ладони и начинает намыливать волосы. Пена стекает по его рукам, по плечам…

Клер резко отошла от холодильника и села за стол. Разбушевавшиеся гормоны надо привести в норму. Она разложила карты и попыталась сосредоточиться на пасьянсе. В этот момент мимо нее, держась за живот и громко икая, проскочил Дэнни. Он кинулся к душевой и начал ломиться в дверь, что-то громко крича Марку.

В заднем кармане Клер требовательно зазвонил мобильник. Она откинула крышку:

— Да, папа?

— Привет, родная. Звоню узнать, как у тебя дела.

Конечно, мобильная связь была дорогим удовольствием для Клер, но она не представляла, как могла бы обойтись без нее. Неизвестность свела бы ее с ума.

— Это я хочу спросить тебя об этом.

— Почти хорошо. Во всяком случае, лучше, чем сегодня утром. Я думаю, я… — он остановился и закашлялся. — Я должен был предупредить, что у меня все в порядке. Не хочу, чтобы ты беспокоилась.

Клер сжала трубку и закрыла глаза:

— Спасибо.

— Ты знаешь, я не мог сказать тебе этого раньше. .. — Его голос задрожал и прервался.

— Что, папа?

— Я страшно рад, что ты разыскала меня. Это было совершенно неожиданно, и мне потребовалось время, чтобы осознать, как я счастлив иметь взрослую дочь. Я прошу за это прощения.

Я тоже рада, что нашла тебя. — Клер плотнее прижала телефон к уху. Отец был единственным родным человеком. Страшно подумать, что она может потерять его, даже ни разу не увидев. Он замолчал и опять закашлялся.

— Понимаешь, я никогда не предполагал, что у меня где-то есть ребенок. Я очень виноват перед тобой. Приезжай скорее.

— Я приеду так быстро, как только смогу, и мы наконец встретимся, — нежно сказала она на прощание.

До того как ей удалось найти отца, Клер считала себя полной сиротой. Мама умерла семнадцать лет назад, через три месяца после смерти бабушки и дедушки, и у нее не осталось никого из близких. Единственной заботой отчима было пропивать небольшое наследство. Мать завещала ему дом, рассчитывая, что в благодарность он будет заботиться о Клер. Но Эйба хватило только на то, чтобы заложить дом и промотать деньги, потратив их на выпивку и футбольный тотализатор. После его смерти несколько месяцев назад Клер собиралась выкупить закладные, но дом оказался перезаложен дважды. Все, что осталось от Эйба — это долги. Клер была вынуждена срочно продать дом, но этого оказалось недостаточно, и, чтобы полностью расплатиться с кредиторами, ей пришлось вложить все свои сбережения. Сейчас ее счет в банке заблокирован, наличных денег почти не осталось. Она не говорила отцу, что RV — единственная оставшаяся у нее возможность пересечь страну и добраться до Калифорнии. Она сможет жить в нем первое время, пока не найдет работу.

Сомнения и тревога охватили Клер. Страшно, когда нет путей к отступлению. Что будет с ней в случае проигрыша?

Клер оглядела сидящих перед телевизором людей. Она заставит их уйти, чего бы ей это ни стоило.

* * *

«Люк, в следующий свой визит захвати, пожалуйста, побольше маминого сдобного печенья. Здесь это валюта, необходимая для посещения душевой. Сегодня пошел пятый день, и время тянется так медленно, что кажется резиновым. Я довольно успешно убиваю его за составлением руководства для пользователей компьютерной программой. Закончил первую часть и приступил ко второй. И хотя это мне порядком надоело, меня греет мысль, что работа неплохо оплачивается. Надеюсь увидеть тебя сегодня. Не забудь печенье».

Сначала Марк хотел попросить брата принести шампунь и мыло, но потом решил, что одалживать их у Клер гораздо интереснее. Он вздохнул, отправил сообщение и опять уткнулся в компьютер. За прошедшие несколько недель ему удалось заработать около двух тысяч долларов, но требовалось гораздо больше. После продажи RV образуется сумма, как раз достаточная для открытия нового дела. Марк рассчитывал, что, вернув Люка к работе, он сумеет вернуть брата к жизни.