Главные преступления советской эпохи - [19]
Красная армия освободила Локоть в августе 1943 года. Войска уходили дальше на запад, а в бывшей республике началась напряженная работа НКВД. По лесам вылавливали бывших полицаев. Следователи кропотливо собирали информацию обо всех коллаборационистах и тех, кто поддерживал оккупационный режим. Вопреки расхожему мнению, расстреливали далеко не всех. Тех, на ком нет крови, отправляли в лагеря. 10 лет — таким для них был минимальный и самый частый приговор.
О Тоньке-пулеметчице рассказывали многие. Еще до взятия Локоти об этой «оторве» органам госбезопасности сообщали партизаны. Оказалось, что за полтора года женщина-палач казнила больше полутора тысяч человек. Ее внесли в специальный список тех, кого необходимо найти и покарать во что бы то ни стало.
КСТАТИ
Изменников родины искали агенты в тылу врага. Когда в 1944 году выяснилось, что экс-бургомистр Локотской республики Бронислав Каминский стал генерал-майором войск СС и участвовал в жестоком подавлении Варшавского восстания, советские разведчики организовали утечку информации, из которой следовало, что Каминский является давним агентом НКВД. И в августе 44-го бывшие покровители арестовали Каминского и расстреляли.
Тонька исчезла. Мало того, кроме прозвища и описания внешности, о ней не было известно ничего. Даже фамилии. Ведь архив Локотской республики был уничтожен, бургомистр и его приближенные бежали. Где же она? Тоже сбежала? Но оккупанты были не очень-то склонны долго таскать за собой бывших прихлебателей.
Со временем многих локотских предателей переловили — и в Союзе, и в Германии, и в других европейских странах. Им некуда было деться от возмездия, за границей они были словно белые вороны. Но Тоньки-пулеметчицы не было нигде. Исчезла, испарилась…
Шли годы. Дело несколько раз сдавали в архив. Потому что не видели путей продвинуться в поиске. Может, сгинула пулеметчица, гниют ее кости на какой-нибудь опушке. Но всякий раз документы возвращали в работу: нельзя оставлять безнаказанным то, что она совершила.
Прошло 30 лет. В СССР родилось и выросло целое поколение, не знавшее войны. Миновала оттепель, эпоха застоя была в самом разгаре. Но нацистских прихвостней продолжали искать. Дело Тоньки-пулеметчицы лежало без движение до самого 1976 года, пока в один из летних дней в центре Брянска не произошел незначительный, казалось бы, инцидент. Подрались двое мужчин, один нанес другому ножевое ранение. Пострадавшего отправили в больницу, а преступника, естественно, в камеру. Что ж, обычная бытовая драка… Но на допросе следователи сразу переменили отношение к произошедшему.
— Человек, на которого я напал, нацистский преступник, — заявил задержанный. — При фашистах он был начальником тюрьмы в поселке Локоть. Его зовут Николай Иванин, он лично отправлял людей на казнь и заслуживает смерти.
Палату пострадавшего в больнице взяли под охрану, Иванина допросили. Он не стал отпираться. Да, это он командовал тюремной охраной. А после войны жил в Брянске по поддельным документам. Теперь он понимает, что война его настигла.
Среди прочего Иванин вспомнил и про Тоньку-пулеметчицу. Она ведь была его подчиненной. Между ними даже короткий роман случился.
— Она рассказывала, что у нее были братья и сестры, — вспоминал Иванин. — Фамилия? Ну как же, помню. Макарова она.
Это был прорыв. Не редкая, конечно, фамилия, предстоит перелопатить тысячи личных дел. Но игра стоит свеч.
Почти год оперативники КГБ проверяли всех Макаровых страны. Искали женщин по имени Антонина, родившихся около 1920 года, чья военная биография туманна. Подозрительных оказалось не так много. Большинство пришлось отсеять: их фотографии показывали жителям Локоти и арестованному Иванину. Они твердо говорили «нет».
Лишь в одном случаи свидетели засомневались. 55-летняя Антонина Макарова из Серпухова казалась им очень похожей. Иванин даже вызвался опознать ее, и его повезли в Серпухов. Он честно сотрудничал со следствием, и его не стали закрывать в местной тюрьме. Поселили в гостинице под охраной.
Макарова работала продавцом в магазине. Утром Иванин должен был под видом покупателя прийти туда и сказать окончательное слово. Но ночью предатель покончил с собой — удавился простыней. Видимо, не вынес тяжести воспоминаний и предстоящей встречи с женщиной-палачом.
Из Локоти в Серпухов привезли двух знавших Тоньку женщин. Одна за другой они заходили в магазин, долго стояли у прилавка…
И обе твердо заявили: не она. Расследование вновь зашло в тупик.
Но через несколько месяцев оперативников ждала новая удача. Некий сотрудник Минобороны из Тюмени по фамилии Парфенов собирался в загранкомандировку. В СССР перед такой поездкой даже обычного человека тщательно проверяли. А военного — тем более. Каждому приходилось заполнять подробные анкеты, указывать всех близких родственников. Парфенов написал, что у него есть сестра Антонина Гинзбург, 1920 года рождения. А в девичестве она… Макарова.
Командированного допросили. Вниманием к сестре он был немало удивлен. Она, дескать, живет в небольшом белорусском городе Лепель. Участница войны, работает на швейной фабрике контролером швейного цеха. Муж ее тоже ветеран. Уважаемые, в общем, люди. На вопрос, почему он Парфенов, а она Макарова, военный рассказал курьезную школьную историю.
Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.
Для кого-то тридцатые – это эпоха джаза. Для кого-то – самый расцвет Серебряного Века в литературе. А для кого-то – это те беспокойные годы, когда ужасы гражданской войны и революции были уже пройдены, но еще не были забыты.Тем удивительнее те – совершенно человеческие – истории любви, ревности, предательства и благородства времен тридцатых. Лев Ландау и Кора Дробанцева, Михаил Булгаков и Елена Шиловская, Рихард Зорге и Екатерина Максимова, Михаил Тухачевский и таинственная «Лика», Дмитрий Шостакович и Нина Варзар, Валентина Серова и Константин Симонов, Янина Жеймо и Леон Жанно.Их проклинали современники.
Тема кладбищ и захоронений интересовала многих. Достаточно вспомнить Бориса Акунина и его «Кладбищенские истории». Правда, рассказ в них идет о кладбищах Лондона, Парижа и даже Иокогамы. А что же наши знаменитые некрополи? Игорь Оболенский уже давно водит экскурсии по московским кладбищам. Его авторские прогулки по некрополю — это больше чем просто экскурсия, это своего рода лекция по истории России. Каждое имя — Легенда. В этой книге собраны самые интересные и самые необычные.Каким образом камень с могилы Гоголя оказался на могиле Булгакова? Как хоронили Надежду Аллилуеву? Что оставила на могиле Маяковского его дочь? Как проходили похороны С.
Эта книга основана на цикле популярных программ «Эха Москвы». Но это не подстрочник, а необыкновенно увлекательное и совершенно неожиданное исследование «другого» Петербурга, полного тайн, загадок и многочисленных знаков, сохранившихся до сих пор. Леонид Мацих неоднократно проводил на основании материалов, представленных в данной книге, потрясающие экскурсии, признанные одними из лучших в городе на Неве.
В начале 1870-х годов Владимир Гиляровский впервые приехал в Москву – и с тех пор мы все знаем его как знатока самых сокровенных тайн города. От Хитровки до Сухаревки, по подземным водам Неглинки мы отправимся за журналистом в увлекательное путешествие по самым мрачным местам Москвы… В этом сборнике вы найдете самые интересные очерки и репортажи «короля репортеров», в том числе и рассказы о знаменитом пожаре в Хамовниках, трагедии на Ходынском поле, Хитровом рынке и притонах Грачевки.