Главное - доплыть - [23]
Да, здесь жарко и мы окружены скалами, но река вовсе не грязная — вода в ней холодная и зеленая, а скалы — розовые и оранжевые, и на них растут цветы. Пороги — это действительно нечто потрясающее. Сегодня я тоже гребла, и мы преодолели «Ревущую двадцатку», где пороги шли прямо один за другим. Мы промокли до нитки, и теперь больше всего на свете мне хочется проходить пороги.
Собака пока осталась с нами. Этот тип из Вайоминга терпеть не может собак. Он говорит, у его жены аллергия, но я видела, как она гладила пса, когда мужа не было рядом, и ничего с ней не случилось. Поэтому я не понимаю, в чем проблема. Собака такая классная. Сегодня она свалилась за борт. Кстати, мы назвали ее Миксером. Его высохшая шерсть так свалялась, что совсем закрыла глаза. Надо будет хорошенько напоить мамашу и подбить на то, чтобы забрать Миксера домой.
Большинство людей здесь не такие зануды, как можно было подумать. Например, Компсоны из Солт-Лейк-Сити. Так, миссис Компсон дала мне очень хороший крем для рук. Вообще здесь так сухо, что у меня вся кожа потрескалась. Врать не буду, ее сыновья несносны, в чем я еще раз убедилась вчера вечером, когда учила их карточным фокусам. Больше всего меня бесит, что они думают, будто Миксер принадлежит им. Мистер Компсон тоже очень милый, но все время занят тем, что либо откачивает воду, либо ругает сыновей.
Есть еще очень милая пожилая пара — им уже, наверное, под девяносто. Они много раз спускались по Колорадо, и сегодня женщина споткнулась об Миксера, поранила ногу и сломала зуб. Она художница, а ее муж раньше был врачом, и они все время улыбаются друг другу, очень трогательно, хотя ему бы следовало почаще мыть руки.
Особое место среди нас занимает одна довольно странная женщина. Она, кажется, преподает в Гарварде и всем старается помогать, но только мешает. Никто не хочет ее обижать, поэтому ей ничего не говорят. Сегодня утром, например, она хотела помочь Джею-Ти нагружать плот, он же сказал ей: «Встаньте в цепочку вместе с остальными», — на что она ответила: «Нет, мне очень интересно наблюдать, как вы укладываете вещи, и я хотела бы встать вместе с вами на плоту». Он разрешил, а она споткнулась и залила его скамейку своим кофе. У Джея-Ти, наверное, очень, очень много терпения.
(Она, между прочим, толстая — хотя и не такая, как я.)
Здесь есть один тип, Митчелл. О Господи! Этот парень думает, что он тут самый важный, потому что прочел какую-то книжку о человеке, спустившемся в лодке по Колорадо двести лет назад. Его жена — училка, но ей самой бы надо научиться отстаивать свои права, потому что Митчелл постоянно ее шпыняет. А еще он всю дорогу фотографирует! Когда мы ставили лагерь и должны были разгружать плот, Митчелл только и делал, что щелкал фотокамерой. (Он сфотографировал Руфь за завтраком, на что та ему заметила, что, цитирую: «Я далеко не благожелательно отношусь к тем, кто фотографирует меня с утра». Молодчина, Руфь!) Когда же и ему надоедает это занятие, он начинает разглагольствовать о своих путешествиях. Говорит, что поднимался на Эверест. Допустим, ну и что?
И наконец, здесь есть Питер. Он носит мешковатые спортивные штаны и бейсболку, и шея у него уже обгорела на солнце. Почему он не ознакомился с инструкцией и не взял с собой шляпу с полями? До сегодняшнего вечера я думала, что он придурок. Но когда он подошел и сел рядом с нами за ужином, мне показалось, что, может быть, он все-таки нормальный парень, — пока трудно определить.
Гиды такие классные. Джей-Ти говорит мало, но всегда очень приятно улыбается. Эбо — рафтер-инструктор. Он очень сексуальный. А третий гид — женщина, ее зовут Дикси. Мне бы такое тело, мне бы такие волосы, мне бы такой смех. А еще она запросто свешивает задницу с плота и писает в воду у всех на глазах!!! Я бы в жизни не рискнула.
Даже если бы не была толстой.
День третий
От Фенс-Фолта до Седла
Глава 15
День третий. С тридцатой по тридцать девятую милю
Джей-Ти надеялся стартовать с утра пораньше, но за ночь повязка на ноге у Руфи ослабла и рана вновь начала кровоточить. Джей-Ти и Дикси промыли ее кипяченой водой, пока Руфь сетовала на то, что требует слишком много внимания.
— У вас полно своих дел! — смущенно бормотала она. — Я сама могу о себе позаботиться. Это всего лишь царапина.
Хотелось бы Джею-Ти в это верить. У Руфи была тонкая кожа, испещренная венами. Надев медицинские перчатки, он обработал рану антибиотиком по всей ее длине. Дикси сделала перевязку и наложила пластырь, а потом при участии Джея-Ти обмотала ногу стерильным бинтом.
— Осталось всего четыре упаковки, — напомнила Дикси.
— А сколько бинтов?
— Шесть мотков.
— Черт. Ладно, трать их равномерно. Руфь, наденьте сегодня непромокаемые брюки, — наставлял Джей-Ти, — чтобы марля осталась сухой.
— Хорошо, — вздохнула Руфь.
— Вы можете наступать на эту ногу?
— Конечно, могу.
Джей-Ти и Дикси подождали. Руфь перенесла вес тела на раненую ногу и торжествующе взглянула на них.
— Видите? Все в порядке.
Было уже девять, когда плоты наконец отчалили. Джей-Ти вырулил на стремнину, решив просто довериться течению. Они плыли в тени, было прохладно. Целый час путешественники двигались по спокойной воде, и плоты казались игрушечными на фоне терракотовых стен каньона. По склонам утесов росла яркая зелень. Скальные породы были то монотонными и слоистыми, то красными в черную полоску. Иногда выход из ущелья был виден, иногда его скрывали скалы.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.