Главари. Автобиография лидера футбольных фанатов - [2]

В настоящее время Микки Фрэнсис руководит одной из самых больших охранных фирм, обеспечивающих безопасность баров и ночных клубов Манчестера, но, одновременно, что почти невероятно, он является популярным и достаточно известным спортсменом-борцом, выступающим под вполне естественным для него псевдонимом «ГЛАВАРЬ».

Насладитесь чтением!

ПРОЛОГ

— Фрэнсис! Встать!

Судья Дэнис Кларк из Северного округа сверлил меня взглядом сквозь очки, размером со сварочные, восседая на своем троне в одном из современных, снабженных кондиционером залов Ливерпульского Королевского суда. И лицо его отнюдь не выражало радости.

Происходило это утром 5 июня 1989 года. Двумя месяцами раньше судья Кларк с гримасой ненависти на лице выслушивал речь прокурора и показания полиции, оглашавших зловещий каталог насилия, творимого на футбольных полях Англии. Он просматривал снятые скрытой камерой видеоматериалы, изобилующие драками, массовыми побоищами и беспорядками на футбольных полях. Он слушал о том, что вся эта жестокость была организована «подобно военной операции» двумя бандами фанатов «Манчестер Сити», известными как «Главари» и «Молодые Главари». И он узнал о том, что за всем этим стоял один человек — Главный — то есть я, Майкл «Мики» Фрэнсис.

Прошло уже шестнадцать долгих месяцев после того утра, когда я в последний раз встречал рассвет в своей собственной постели в Манчестере. Затем я встречал рассветы в тюрьме, находясь под следствием, выпускался под залог, заявлял суду о своей невиновности, потом менял свои показания. Мое имя появлялось в национальной прессе и на телевидении, постоянно сопровождаясь эпитетами «злобный» и «громила». Теперь я ждал последнего «послематчевого пенальти» со связанными за спиной руками.

Судья потеребил свою черную бороду, поправил длинный белый парик и обратился ко мне достаточно сдержанно и с легким ливерпульским акцентом.

— Последствия вашего поведения носят обширный характер. Они бросают тень на доброе имя отечественного футбола, которое он заслужил за свою более чем столетнюю историю. Они наносят урон национальной гордости и вред нашему международному спортивному имиджу.

(Весьма справедливо!)

— Я испытываю определенную жалость по отношению к клубу «Манчестер Сити». Он объективно ничего не смог сделать, чтобы предотвратить отъявленное хулиганство. Этот известный и славный клуб ни в коем случае не может быть опорочен или очернен вашим поведением.

(Известный и славный? Они — отстой!)

— А в общем знаменателе мы имеем угрозу насилия…

(Ах, вот как ты заговорил! Угроза? Да это просто ни с чем не сравнимая заруба! Стоять плечом к плечу со своими парнями на чужой улице в чужом городе, когда против тебя — толпа озверевших полупьяных уродов, вошедших в яростный экстаз от того, что ты посмел вступить на их территорию, а также кирпичи, палки, бутылки, биты, и ножи, и бог весть что еще!

— Обществу уже давно поперек горла встало все это субботнее насилие с целью развлечения…

(Хорошая фраза! «Насилие с целью развлечения» для меня и тысяч таких же, как я, — от Карлайла до Плимута, от Ньюкасла до Брайтона — молодых людей, охваченных одной порочной страстью, получающих схожее наслаждение, когда они толпой идут по улицам и видят в глазах прохожих страх и шок, и испытывающих схожий прилив адреналина, когда они врезаются во вражескую толпу, в безумии рева и рукопашной схватки. Это именно то, что приносит нам радость!)

Судья Кларк продолжал и продолжал. Лица членов моей семьи, сидевших в зале, были мертвенно-бледными. Им было тяжелее, чем мне. Репортеры строчили что-то, сидя на скамейке для прессы, сохраняя слова судьи для последующих поколений. Тошнота подкатывала к горлу. Меня собираются упечь за решетку как минимум на пять лет. Может быть, на семь. Семь лет в заднице типа «Стрейнджуэйз»,[1] в компании дебилов и отбросов общества.

Да скажи уже! Скажи то, что ты должен сказать! Я все пойму. Я отсижу свое. Просто скажи, и все.

Он сделал паузу, бросил на меня короткий, прямой взгляд и сказал:

— Я приговариваю вас к…

* * *

К тому времени, когда меня, двадцатидевятилетнего, посадили в тюрьму, я уже прожил ровно половину моей жизни в погоне за футбольным насилием. С 1974 по 1988 год оно занимало все мои мысли и все мое свободное время: сначала — драки, потом их планирование, организацию, подготовку поездок и даже развлечений. В конце концов, я вместе со своими братьями Дональдом и Крисом стал играть ведущую роль в организации беспорядков на самом высоком уровне. Я вырос из рядового бойца до лидера, одного из, возможно, пары сотен людей по всей стране, которые вели свои войска в атаку каждую субботу по всей Англии.

У меня за спиной сотни боев: на улицах и в торговых центрах, в пабах и ночных клубах, в кафе на трассах и на вокзалах. Меня полосовали ножом, били металлическими прутьями. В меня швыряли пивными кружками и меня избивали до потери сознания. Мне на полном серьезе угрожали смертью. За мной гнались по темным аллеям, травили как бешеного пса. Мне ломали ребра и руки. Мне разбивали в кровь нос и уродовали лицо. В меня швыряли кирпичи, монеты, камни, банки, доски и бутылки с мочой. Меня лупила полиция. Меня арестовывали, штрафовали и бросали в тюрьму. Но я тоже бился. Да еще как!