Гладиаторы - [26]

— Что делать с оружием? — спросил Акакий.

— Спрячь в хлеву, только сначала поставь на предохранитель: наверняка патроны в стволе. Проверь, чтобы автоматы не были на взводе. Лимонки и пулеметные рожки прихвати! — бросил Дато Акакию, уже направляясь к кукурузному полю.

Ему пришлось потрудиться, чтобы перевалить тело пулеметчика через каменную стену. Немного передохнув, потащил его в глубь кукурузных зарослей и уложил рядом с боевиком в афганском камуфляже.

Акакий почему-то понес автоматы к хлеву соседа. Перед тем как зайти в хлев, оглянулся на Дато. Дато показалось, что тот ожидает от него одобрения, и опять почувствовал раздражение.

— Не теряй времени! — крикнул он. Затем ухватил толстяка за щиколотки и со злостью, почти что бегом, поволок. Через некоторое время показался и Акакий, он, так же как вол под ярмом, тащил за щиколотки тело хромого, выпучив от напряжения глаза. Около огорода оба остановились передохнуть. Хромой был обут в новенькие голубые «ботасы». У толстяка при волочении куртка завернулась на спине и комом сбилась под головой.

— Сниму-ка я с него куртку, чтобы не свалилась по дороге! — сказал Акакий.

— Оставь! — раздраженно осадил Дато и, взглянув на хромого повнимательнее, добавил: — Твой пассажир смахивает на армянина!

— А он и есть армянин — я посмотрел документы! — подтвердил Акакий.

— Попадись мы ему живыми, наверняка затрахал бы обоих! — сказал Дато и вдруг вспомнил Кобу. — Понатягивали этих сеток повсюду. За ту же цену можно было бы дом в городе построить! — ему показалось, что он говорит, подлаживаясь под ироничный тон Кобы.

— По-другому никак нельзя, без сеток не уберечь от кур рассаду на грядках, — ответил Акакий. Он продолжал держать хромого за щиколотки и терпеливо ждал, когда Дато сдвинется с места.

— Странно, что мне не влепили пулю в лоб, столько я лазил по этим вашим сеткам! — усмехнулся Дато. — Хорошо бы и тех, что в кукурузе, перетащить к машине, но далековато, много времени потеряем. Схороним где-нибудь в другом месте.

— Нужно бы уложить их покомпактней, — почти приказным тоном сказал Акакий, когда они дотащили свою ношу до машины. — Из багажника вывалятся.

— Еще чего! — огрызнулся Дато.

Открыв багажник, они обнаружили гранатомет, завернутый в плащ-палатку, и две гранаты к нему.

— Вот те на! — удивленно протянул Дато. — Уж не за гранатометом ли бежал этот чернокурточник к машине?

— Скорее всего, — тоном опытного боевика ответил Акакий.

— На кой черт он им понадобился?!

Кое-как втиснули трупы в багажник. Дато вытащил из штанов хромого кожаный ремень, одним концом привязал к раме заднего сиденья, другим — к двери багажника и с силой стянул, чтобы трупы не вывалились по дороге.

Сели в машину и тронулись с места.

— Сколько у нас бензина? — деловито спросил Акакий.

— Бензин — не твоя забота. Слушай меня внимательно! — оборвал его Дато. — Приготовь лимонку и держи наготове. Если встретим машину, вырвешь чеку… Как только сблизимся, я скажу когда, высунешься и бросишь лимонку перед машиной, если это будет легковая. Если грузовик, перебросишь гранату через борт. Шофер обязательно крутанет баранку и практически заблокирует действия пассажиров: они постараются удержаться, поневоле хватаясь за что попало. Им будет не до стрельбы. В общем, ничего не бойся. В такой ситуации шофер, каким бы опытным ни был, инстинктивно попытается увернуться от лимонки: диверсанты называют это рефлексом шофера. Ну почти как рефлекс родного хлева у коров, если рассуждать по-вашему, по-деревенски… Сможешь?

— Смогу! — ответил Акакий. — У меня всего две лимонки.

— Самое главное, чтобы ты не испугался, — сказал Дато. — Внуши себе, постоянно думай, что враг тоже боится, и страх тебя не одолеет.

— Как только бросишь лимонку, прыгай из машины. Залегай и сразу же открывай огонь. Только учти, стреляй короткими и постарайся не опустошить рожок за один раз… Об остальном я позабочусь… мать их!.. — Дато даже матюкнулся, чтобы подбодрить Акакия, и хлопнул его по плечу.

— Я не испугаюсь!

— Эти, вообще-то говоря, выглядели слабовато, салаги, одним словом. Хромой был постарше, но и ему не хватало опыта… Одного все-таки не могу понять, зачем чернокурточник бежал к машине. Пошарь-ка под сиденьями, нет ли там чего.

Акакий засунул руки под передние сиденья, но ничего не обнаружил. Когда он обернулся, лицо его побледнело и мгновенно покрылось потом.

— Плохо мне! — простонал он, едва ворочая языком. — Тошнит сильно!

— Вырви… Обопрись лбом о торпедо и вырви, быстрее придешь в себя! — сказал Дато, не останавливая машину.

— Тошнит, — пролепетал Акакий. — Очень тошнит. Останови машину!

— Говорят тебе, вырви прямо здесь! — рявкнул Дато. — Не теряй времени, делай быстрее!

В лес въехали, свернув с дороги у небольшого лужка. Акакий вылез из машины и поплелся вперед на ослабевших ногах. Разведя руки, определял расстояние между деревьями, чтобы машина не застряла, и указывал Дато направление. Дато сначала положился на него, но когда машина дважды подряд уперлась в деревья, не сдержавшись, выматерился. По виду Акакия понял, что тот принял на свой счет. На влажном лесном грунте машина забуксовала, Дато уже не справлялся с баранкой. Акакий подталкивал машину то с одного боку, то с другого. Бегая взад-вперед, он вспотел и сильно раскраснелся.