Гитарная бахиана - [2]

Развернула лист и пробежала глазами. Это был детальный план действия по композиционному развертыванию темы моей предлежащей книги «Гитарная Бахиана».

— Здорово! Колоссальное спасибо дедушке Себастьяну, и вам, дедушка Давид Федорович, передайте ему огромный привет.

— Славно, мне пора, Мстислав ждет, у нас дуэт. Помни, твое славное будущее — за славной работой, играй и пиши, пиши и играй, главное — все всегда будто в первый раз, — в первый класс! Мою просьбу про скрипку…

Вдруг статуя умолкла и окаменела. Над ухом раздалось:

— Доча, заждалась, задремала? Встань, простынешь, еле достал, букетик положи, темнеет, торопись, на кладбище сумерки никому не светят.

— Па, мне вовсе не страшно. Здесь столько близких, столько талантливых и хороших: Влад. Булат, Белла, Евгений, Мстислав… все близкие, — затем взяла букет, расправила и положила у подножья великому. Постояла, поглядела на сжатые тонкие каменные губы гения, вдруг, думаю, вновь раскроются и доскажут недосказанное?! После, встряхнулась, улыбнулась и побежала за отцом. Вот такое подобие вещего сна знаменитого скрипача Джузеппе Тартини, узревшего свое бессмертное творение «Трель Дьявола» привиделось мне. Привиделось? Чушь?! Тогда откуда помнится план?..

Как только его не величали, как только его не украшали: и «Гималайский хребет», и «Источник вечной юности», и «Пророк музыки», и «Величайший титан всех времен и народов», по мне, он был добреньким толстячком, с очень веселым нравом, но с очень серьезной музыкой…

Гванета Бетанели

Недавно исполнилось 320 лет со дня рождения одного из величайших гениев Мира, несравненного сочинителя полифонии для струнной, клавесинной, органной музыки… виртуозно владеющего этими и другими инструментами, кантора церкви св. Фомы[1]ИОГАННА СЕБАСТЬЯНА БАХА.

Титан сложнейших звукосочетаний с огромной волей, небывалым трудолюбием и упорством, несгибаемый борец за осуществление предначертаний судьбы, часто недопонятый близкими (не удивляйтесь, этого… и тогда хватало — авт.), за все сотворенное труднопонимаемое и трудноисполнимое, однако гениальное, подобно которому и до, и после него смогли создать лишь весьма немногие избранные, получил запоздалое, но всегдашнее величие, огромный общечеловеческий почет.

Как и многие великие творцы в стиле Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонарроти, в ранних изданиях поминаемый как Микель Анджело, Рафаэль Санти, Андрей Рублев, Константин Арсакидзе…[2]также и Бах, уже при лично — собственной жизни лишенные особо полагаемых заслуженных почестей и прелестей бытия, оставленные без внимания от бедности дырявых мыслей коллег, своры завистливых завистников, правителей, ими же выброшенные на обочину полагаемой и доставшейся славы, затем, ими же поглубже «закопанные» в могилы… с прошествием времени восставали из пепла эдакими Фениксами и своими творениями, продолжали радовать за ними вслед идущие поколения.[3]

Немало кроется так же и в том, что в баховской эпохе хотя и были неписанные, попахивающие «высокой» культурой правила о невмешательстве в творчество нанимаемых в услужение талантов: исполнителей, дирижеров, композиторов, художников, скульпторов, мастеров слова… разные императоры, короли, герцоги, всякие князя, графы… к своим дворцовым сабантуйчикам бесцеремонно заказывали разные «произведения-побрякушки», «танцмотивчики», «мыльные водевильчики», иное, в большей мере рассчитанное на разные вкусы и разовые развлечения.

Во все времена (как и сегодня — авт.) кем бы и каким бы не являл собой неуемный талант, от кабалы никак не открещивался. Жить-то хотелось, жить-то надо было? Поэтому, волей, чаще неволей приходилось «плясать под чужую дудку», непременно учитывать «патроном» желаемое: вид, направленность, характер, стиль заказа, подчинять и отдавать в жертву свой талант, всю жизненную энергию, а главное и основное — личногордое «Я», преподанное свыше.

Конечно, при таких жестких пасьянсных раскладах, создание «левого», близко к сердцу лежащего, нерукотворного было сопряжено с большими трудностями, неудобствами, однако, гении как-то крутились — вертелись и умудрялись творить!

Что ни говори, а на тогдашнем темно-красном небосводе явно чувствовался сильный бриз практической кабалы талантов, по мне — кровосства. Этот поток из прошлого прошлого и сегодня упорно обдувает малоупитанное существование моих коллег гитаристов, из нашего многострадального настоящего, например, как создателя симфонии «Сингапур» (написанной по заказу посла этой же страны — авт.), который знаком нам общеизвестной, непростой тирадой: «…мир стал ухудшаться с момента его возникновения» и, который на полном серьезе мечтает о тогдашних, давно канувших в безвозврат непростых отношений художника с хозяином, о чем более сегодня спорить сложно.

Подобное воззрение на эту важнейшую проблему можно обсуждать всегда, без конца и начала… Здесь положительным видится одна и очень важная составная, что человек творчества, ради свободы творчества, кроме всего разного, должен иметь еще и твердые, прилично обеспеченные тылы. Иначе творчество обязательно хоть как-то, хоть чем-то подпадет под пресс каких-то «плохих дядь и теть», а значит, начнет хиреть. Хотя, думаю, может при нынешних запутанных социально-экономико-правовых отношениях, вперемешку с геополитическими проблемами, упомянутый маэстро и прав, так как трудно отрицать, что в этом мире, который не успев прилично родиться, уже стал прилично извращаться, кто-то может быть воистину свободным, счастливым. Ведь, все от кого-то зависим, все кому-то служим, всем друг от друга чего-то надобно и все чего-то ждут…