Гимназия Царима - [113]

Мы недоуменно переглянулись, не ожидая получить такой резкий приказ от любимого Аллара. Он ведь не мог занять сторону Эстель? Но вот же пришел и лишает нас веселого развлечения. Что случилось?

— Девушки, я вам непонятно сказал? Отпускайте транглов и за мной.

Как отпускать? Жалко ведь! Они тогда улетят.

В первую очередь стало обидно, во вторую досадно, а ветер как нарочно разыгрался сильнее, поднимая игрушки выше. Прежде подобным тоном Олайош с нами никогда не разговаривал. Отпустить треугольники на волю рука не поднималась, а потому с понурым видом мы принялись тянуть за ленты, когда еще один голос позади заставил меня вздрогнуть.

— Торопитесь, Аллар, пора спускаться.

Я быстро обернулась, неловко выпустив ленту, и увидела поднявшегося на крышу Эсташа. Он нетерпеливо обежал взглядом присутствующих, выхватил из группы девушек мое лицо и будто выдохнул, а на меня оторопь напала. Даже ответ Олайоша фиксировала лишь краем сознания: «Возятся, — ворчал наставник, — а ну, живо собрались!»

Само поведение обоих преподавателей, факт обращения с нами Аллара, требовательный тон Эсташа по отношению к более старшему учителю отошли на второй план, ведь с момента встречи в лазарете я защитника видела лишь раз, в полутемном зале во время выступления. Теперь от нахлынувших эмоций ощущения смешались, и в этот момент ветром рвануло трангл, а лента резко натянулась на запястье.

Олайош нервно оглядывал заторопившихся тэа. Стоило Эсташу прийти к нему на помощь, как эти малышки начали шевелиться. Остальные воины уже рассредоточились по школе, собирая детей. Всех следовало незамедлительно отвести в убежище. И как еще гимназистки не приметили того, что было хорошо видно натренированному глазу защитника? Они весело запускали транглов и не обращали внимания, как волнуется поверхность большого озера, как тревожно стонут могучие деревья в зачарованном лесу и как на равнине черные вихри ураганов поглощают движущиеся в направлении башен точки.

Негромкий вскрик ударил по нервам не хуже громкой мольбы о помощи. Маришка, стоявшая ближе всех к зубчатой стене, упустила свою игрушку, и та была подхвачена ветром. Привязанная к тонкому запястью, она не улетела, а совершила полный оборот по часовой стрелке, промчавшись под транглами сматывающих ленты подруг. Разноцветный треугольник мигом напитался таким количеством энергии, что засветился, точно яркое солнце, развернулся на ширину настоящего парашюта и под резким порывом круто взмыл вверх.

Все произошло столь быстро, что Олайош даже не успел окликнуть девушку. Маришку подхватило, словно быстрым течением. Ее вздернуло аккурат на высоту стенного проема и пронесло между зубцами, будто кто-то невидимый управлял ветром, точно рассчитав траекторию. Гимназистки закричали, кто стоял ближе, попытался схватить подругу, а пальцы самой Марионы лишь скользнули по камням в безуспешной попытке задержаться. Пролетело каких-то несколько секунд, пока ее протащило в зубчатый проем, несмотря на старания затормозить носками туфель, и лента, не выдержав человеческого веса, оборвалась, а девушка сорвалась вниз.

Аллар выбросил вперед ладони, но все плетения были совершенно бесполезны, они не смогли бы послужить материальной опорой и затормозить в воздухе падающее тело.

Краем глаза поседевший от страха Олайош приметил смазанное движение справа от себя. Так стремительно, что за ним не было возможности уследить, Эсташ вскочил на стенной проем и прыгнул вниз. Кто-то из девушек вновь закричал от ужаса, кто-то почти лишился чувств, а Аллар рванул к стене и перегнулся через нее, с отчаянием вглядываясь в прозрачную толщу воздуха, еще отделявшую молодых людей от земли. В его плечи вцепились чьи-то тонкие пальчики и несколько голосов заплакало сзади: «Не прыгайте, не прыгайте!» Но прыгать было совершенно бессмысленно, ведь у Олайоша не было крыльев.

Абсолютно неожиданно лента трангла вдруг стала настоящей ловушкой. Сообразить, что произошло, смогла уже на стене, когда меня неумолимо тащило к ее краю. До последнего не веря в происходящее, пыталась затормозить это передвижение, как вдруг перестала ощущать твердь под ногами. Нить оборвалась, и трангл веселым красочным пятном растворился в вышине, упорхнув по велению ветра, а из груди вышибло воздух, потому что я сорвалась с огромной высоты.

Я падала спиной вниз, а стены башни, к которым продолжали тянуться руки, удалялись стремительно. Ветер свистел по сторонам, не замедляя падения, сердце резкими болезненными толчками прогоняло кровь по телу, заставляя мышцы сжиматься и группироваться, словно это могло смягчить неотвратимый удар. А потом с еще большим ужасом увидела прыжок защитника. За мной, к земле.

Все мое существо, предчувствовавшее неотвратимый конец, во что бы то ни стало желало выжить. Пальцы в ужасе готовы были ухватиться за любую соломинку, обещавшую даже призрачное спасение. Но владей я собой и своим телом, оттолкнула бы Эсташа с такой силой, чтобы его отбросило обратно к стене, где был шанс зацепиться и удержаться.

Рефлекторно раскинутые в стороны руки замедляли мое падение, защитник же нарочно прижал ладони к бокам, ускоряя собственное. Когда мужские руки железной хваткой обвились вокруг моей талии, тесно прижав к его телу — так тесно, что никто не смог бы вырвать из этих объятий, и я судорожно вцепилась в его плечи, вокруг яростно взревело пламя. Оно замерцало полыхающим покровом на его коже, заполнило глаза и охватило волосы, а за спиной защитника развернулись два огненных крыла. Поток воздуха подхватил нас на расстоянии последнего башенного пролета от земли, а стремительный взмах крыльев заставил прогнуться назад от резкого рывка, и мы взлетели. Земля, секунду назад совсем близкая, теперь удалялась прочь, а мне довелось испытать невероятное ощущение настоящего полета, так отличного от падения в бездну.