Гимн шпане - [100]

Фильм был про молодого адвоката, только окончившего учебу, которого взяли на работу в гигантскую корпорацию; поначалу парень чувствовал себя окрыленным, зарплата и карьера превосходят все ожидания, но постепенно он начинает понимать, что компания-то липовая, его наниматели — преступники, связанные с ворами в законе, а вовсе не приличные господа, какими казались. Сюжет идиотский, к тому же избитый; наконец, когда герой едет в командировку, начальство заманивает его в ловушку, чтобы держать на крючке, подослав проститутку экстра-класса, он, конечно, теряет голову и трахает ее как заведенный, из-за чего потом оказывается в дико неприятной ситуации. Мужик из службы охраны этих гадов вызывает его к себе и показывает снимки, крупные планы, в самых невообразимых позах, смех, да и только, и говорит, мол, пойми, тут не просто переспали и разошлись, все гораздо серьезнее, смотри, вот здесь, например, она сосет, такого женщины не прощают, короче, его уговаривают не сдавать всю шайку в ФБР. Но он вдруг принимает мужественное решение во всем сознаться: любовь моя, мне надо кое-что рассказать, помнишь, позавчера ты мне звонила и Джим ответил, что я на пляже… Сначала красотка смотрит на него, не понимая, в чем дело, но потом до нее доходит, нет, этого не может быть, он опускает голову, да, родная, поверь, меня подставили. Мы с Мари-Пьер переглянулись, уверен, нам пришла в голову одна и та же мысль: на Кап-Даге они бы выглядели средненько.

Но вот зажегся свет, и мы направились к выходу. У кинотеатра тусовалась компания, все со смаком чмокались — как дела, чмок, — видима, это были знакомые Марка, потому что он подошел к ним и тоже со всеми перецеловался; мы с Бруно и Мари-Пьер ждали его в сторонке, когда Марк наконец закончил отправление светских обязанностей, уже настала пора ужинать, и он предложил пойти в соседнее заведение, «У Анжель», чтобы поговорить в тишине, но как раз с этим вышел облом, там два певца развлекали публику, безжалостно наяривая на аккордеоне популярные мелодии, а целая гурьба подростков подпевала им, хлопая в ладоши. Деньги у меня с собой, крикнул Марк, отлично, сказал я, это вроде бы его утешило. Меню, написанное мелом на доске, было изысканное, подошла официантка, рубленый бифштекс для всех и один салат из цикория, заказал Марк, а потом нагнулся вперед и громко засипел, пытаясь перекрыть шум, ты их заберешь сегодня, они при мне! Я удивился. Как, двести штук, все сразу, но тут же осекся и спокойно ответил: после ужина пойдем вместе к машине.

Мясо было пальчики оближешь.

— Вкусно, правда?

Бруно подтвердил мое мнение.

— Просто, но изысканно.

Марк сказал, что он тут завсегдатай. Он угостил всю компанию «за встречу», я ответил тем же, и атмосфера быстро потеплела

— Учитывая, какую дрянь мы вынуждены смотреть, этот сюжет должен принести мне золотые горы.

Мы подняли тост за успех картины, нашей картины, подчеркнул Марк, теперь мы все в одной лодке, добро пожаловать на борт.

Не знаю почему, я припарковал машину у черта на рогах, на стоянке на улице Фош, пришлось идти через всю площадь Звезды, мы оба несли в руках по небольшой сумке, свои сбережения я тоже таскал с собой, конечно, я мог арендовать сейф и хранить денежки там, но после налета на наш дом это было бы просто безумие, я не хотел оставлять их без присмотра.

— Здесь ровно двести тысяч франков.

Как ни глупо, но забирая у него конверты, я почувствовал, что мне стыдно, стыдно за его наивность и тупость. Мари-Пьер и Бруно остались в ресторане, поэтому мы решили доехать на «вольво» до улицы Бреи, при выезде нас подрезала полицейская машина, мне показалось, что легавые присматриваются к нам, Марк шумно задышал, поздравляю с почином, старина Клайд, подумал я, теперь у тебя не будет ни минуты покоя. Пряча его деньги, я как бы невзначай показал свои, якобы чтобы не перепутать, — твои, придурок, будут в больших конвертах, а он вдруг спрашивает, много ли у меня инвесторов, на что я с деланно надменным видом отвечаю: еще бы, о чем речь, выбирай — не хочу — промышленники, политики, целая толпа, обычно деньгами занимаюсь не я, но у того парня сейчас грипп. А он не просто принимал все за чистую монету, ему казалось, что он беседует с Марлоном Брандо и Аль Пачино в одном лице, это было круче, чем в кино — ого, тут он издал нервный смешок, даже политики!

Я остановился у ресторана, и мы вернулись к столу допить кофе; все прошло хорошо? — поинтересовался Бруно, Марк соединил большой и указательный пальцы в кружок, мол, все в ажуре, у него был довольный вид, а я почти возместил свои потери — без какой-то сотни. Мы еще немного посидели, этакая компашка добрых приятелей, расслабляющихся после работы, я не преминул рассказать пару «страшных историй», за такой куш можно было постараться, он слушал меня открыв рот: обычно порошок пакуют в коробках с личи [62], но не свежих, а замороженных, из-за холода собаки не могут его унюхать, кстати, помнишь того старика, Мари-Пьер кивнула, такой невзрачный с виду, посмотришь — ну типичный китаеза, мсье Го, понимаешь, о ком я говорю, а на самом деле — парижский эмиссар Триады. Да-да, радостно воскликнул Марк, я буквально вижу его, весь такой морщинистый, из кармана передника торчит кальян, жестокие раскосые глазки… Да уж, с такими приметами Нику Картеру