Гимн для позолоченных клеток - [3]

Они заорали и запрыгали, как дети. Баль, не помня себя, оказался в объятиях Люка и тоже дал волю радости. Али размахивал шлемом и автоматом над головой.

- Сюда! Сюда! Эй!!! Мы зде-е-есь!!!

Не было больше усталости, не было обид, только радость: живы, гусь при них, тоже живой, и все так просто и безоблачно, что хоть пляши...

И тогда что-то случилось. Наверное, был какой-то посторонний звук. Они просто не расслышали в клекоте двигателя. Только вдруг огромная машина вздрогнула и закрутилась под несущим винтом, словно подстреленный волчонок. Потом кабина вспыхнула вся разом и исчезла в аккуратном сизом облаке бесшумного взрыва. И лишь широкие лопасти винта продолжали по инерции бешено рубить воздух, падая в пропасть.

Тишина.

Балю показалось - оглох. Смотрел на искаженное в крике лицо Люка, который все еще душил Баля в объятиях, и ничего не слышал. Потом появился звук.

"Коу-линк!.. Коу-линк!.. Коу-линк!.." - неслось над горами.

- ...восемь, десять... - считал Али вслух.

- Что это? - спросил Баль почему-то шепотом. Хотя можно было и не спрашивать.

- Гуси... - ответил Али, - это дикие гуси явились, сынок, по наши души...

Баль закрыл глаза. В ушах стоял странный звук. Именно за клич их и прозвали - Дикие Гуси.

Люка оттолкнул Баля и, мрачный, пошел к пленнику.

"Не страшно мне", - подумал Баль. Снова вспомнил Эмми. И стало горько.

Тишина и ветер.

- Уходим, - приказал Люка, - нужно запутать следы.

Они почти бежали вдоль ущелья, спотыкаясь и замирая при любом подозрительном шорохе. Али ушел далеко вперед, проверяя тропу. Несколько раз Баль и Люка менялись ношами. На ходу. Казалось, бег продлится бесконечно. Но, свернув за очередную скалу, Баль уткнулся в спину остановившегося, тяжело дышащего Люка с автоматом в руках. Гусь лежал у его ног. Али стоял в нескольких шагах от них и внимательно смотрел вверх, прислушивался. Потом бесшумно приблизился к ним.

- По-моему, они нас обложили, - произнес он тихо.

Баль прижался рюкзаком к скале, пальцы сами нащупали предохранитель автомата.

- Черт, как же я не сообразил! - Люка облизнул верхнюю губу. - Они идут за нами по мигалке! Баль, выкинь гамбургер гуся. И еще раз тщательно его обыщи! Чует мое сердце, что-то слишком легко они нас вычислили...

Баль сунул руку за спину, под клапан рюкзака и, нащупав коробку с тем, что они приняли за еду, швырнул ее в пропасть.

Али вздохнул:

- Это бесполезно.

- Почему?

- Когда Лонге со своими ребятами добыл первого мертвого гуся, их преследовали пятеро. И не отстали, хотя Лонге умел обыскивать и путать следы, как никто. Из группы уцелел только Лонге. Да и то потому, что бросил гуся, когда ранили. Гуси чувствуют друг друга - так утверждал Лонге.

- Лонге много чего утверждал! А где он теперь?! В цинковом гробу и весь в дырках! - взвился Люка.

- Лонге - единственный, кто трижды сталкивался с дикими гусями.

- Уже не единственный, - возразил Люка с горечью.

- Пусть так. Но Лонге мой брат. Он мертв и не говори о нем плохо...

Баль услышал над собой шорох и одновременно почувствовал пристальный взгляд с другого берега ущелья. Взгляд снайпера...

- Ложись! - крикнул Баль.

Все попадали на тропу. Поворачиваясь на спину - благо рюкзак попал в выемку, - Баль увидел пулевую трассу на скале. Там, где только что стоял. И как будто что-то промелькнуло над верхним неровным срезом возвышающейся над Балем скалы. Не раздумывая, дал очередь, краем глаза заметил перекатывающегося между камней Али. Люка лежал, уперев локти в грудь пленника, и целился через ущелье.

"Если со скалы бросят гранату, нам конец... - Баль удивился собственному спокойствию, даже безразличию, словно все это происходило не с ним. - Нет, не бросят. Гусь жив..."

Так он подумал и тут же забыл обо всем. Над скалой появились сразу четверо в одинаковых пятнистых шлемах, и наступил оглушительный свинцовый ад...

Баль лежал, внешне бесчувственный и слабый. Ныло правое плечо. Автомат дрожал в руках и все еще рыскал дулом в основании синевы над скалой, хотя Баль знал - магазин пуст. Но пуст вовремя! Как славно жить! Жизнь - это непрерывное ощущение блаженства от самого факта твоего существования... Банально, но зачем придумывать новые определения, новые слова, если на публику тебе теперь наплевать? Ты просто живешь и получаешь от этого процесса удовольствие...

- Цел? - мокрое, щетинистое лицо Люка надвинулось из синевы.

- Да...

- Вставай. Нужно идти, пока они не очухались... Задали мы им!

- Где Али?

- Али... - Люка помрачнел и отвернулся, - Уве Фогель покинул нас. Сейчас он уже, наверное, на пути к своему брату и... Пруссии. Он очень хорошо рассказывал про Пруссию.

Баль медленно поднялся. Люка помог ему снять рюкзак.

- Значит, он там родился... - произнес Баль неизвестно зачем.

- А? - не понял Люка. - Да, нет, Али никогда не был в Пруссии. Просто земля предков...

Просто земля... Баль попытался представить себе, как выглядит эта "просто земля". Должно быть, там очень красиво и очень хорошо, потому что там нас нет и там не стреляют...

Люка рылся в рюкзаке. На плече - разорванная ткань и красное пятно.

- Что это? - спросил Баль.