Гибель отложим на завтра. Дилогия - [126]

Гиллара чуть не потеряла дар речи.

— Откуда ты знаешь?

— Неважно, — отрезала Ли-ли.

— Ли-ли, ты бредишь. Успокойся, пожалуйста, — тихо промолвила Гиллара, напряженно вглядываясь в лицо девушки. Но та не замолчала:

— Твоя дочь, твоя Аззира — безумна. Ты знаешь об этом. Она сделает Аданэя несчастным. Но до этого принц погубит мою мать и мою сестру. И мне заранее обидно: за него, за Лиммену, за Латтору. И за себя тоже… Я не хочу, чтобы ваш замысел удался. И я постараюсь этому помешать. Но вообще-то… — девушка запнулась, и в ее голосе послышались просящие нотки, — я надеюсь, что ты сама поймешь, как это все низко.

— Кого ты пытаешься обмануть Ли-ли? — ласково и насмешливо отозвалась Гиллара, хотя в душе ее сейчас бушевало море самых разнообразных эмоций. — Я ни за что не поверю, будто тебя волнует судьба царицы и ее дочери. Аданэй — вот тот единственный, ради кого ты все это затеяла. Ты просто хочешь, чтобы он был с тобой. Думаешь, я не вижу, что мальчишка свел тебя с ума?

— Да, — тихо кивнула девушка, слегка улыбнувшись, — ты не могла этого не заметить. Да я и не скрывала. Но если бы дело было только в нем, я бы смирилась… И даже смогла бы забыть. Но ваш с советником замысел касается нас всех! — тут она снова подняла голову, а в голосе зазвенела сталь. — Этот замысел всем нам обернется во зло, вот увидишь! Даже тебе.

— Да с чего ты взяла?! — вскричала Гиллара вне себя. — Твой любимый Аданэй, к примеру, будет вполне доволен, если наша общая задумка удастся. Да и что плохого в том, что он станет правителем Илирина?!

— Но какой ценой?! — Ли-ли в свою очередь возвысила голос, но почти сразу утихла: — Я уже все решила, моя госпожа. Просто посчитала нужным сообщить тебе. Я и так слишком долго, почти полгода, решалась на этот поступок. Но теперь меня ничто не остановит. Я отправлюсь в царский дворец.

— И что же ты там сделаешь? — вопрос Гиллары прозвучал желчно.

Ли-ли отвела взгляд и прошептала:

— Попробую отговорить Аданэя, — затем она снова посмотрела на Гиллару, и в глазах ее опять загорелся тот огонь, о присутствии которого женщина не подозревала до сегодняшнего дня. — А если мне не удастся переубедить его, я расскажу царице, кто он такой.

Гилларе потребовалась вся выдержка, чтобы не сорваться на крик и не отвесить Ли-ли оплеуху. Это бы только все испортило. Можно, конечно, посадить девчонку под замок и никуда не выпускать. Но это не решит проблемы, какой-нибудь доброжелатель обязательно поможет ей выбраться, невзирая на риск: слишком уж любят Ли-ли в этом замке. В голосе Гиллары, вместо гнева и испуга, которые она ощущала, послышались любящие и ласковые нотки.

— Дитя мое, моя Ли-ли, с каждым твоим словом я все больше убеждаюсь, что ты не в себе. Да если Лиммена обо всем узнает, она казнит Аданэя — и все.

— Я уже обо всем подумала. Все будет хорошо, — Ли-ли нежно улыбнулась. — Эта женщина — моя мать, она пощадит его ради меня. Чтобы я ее простила. И я прощу.

— А как же я?! А Ниррас?! Ты подумала о нас? — вскричала Гиллара со слезами в голосе. — Неужели моя жизнь тебе настолько безразлична? Аданэя царица, может, и пощадит, но меня — никогда. Как только она узнает, кто за всем этим стоял — мне не жить!

— Ну что ты! Как ты можешь так думать? — испуганно прошептала девушка. — Да ведь ты мне вместо матери! Неужели я смогу так с тобой поступить? Царица ни за что не узнает, что это был ваш с Ниррасом план. Она станет думать, будто это идея одного только Аданэя.

— И чего ты хочешь всем этим добиться, Ли-ли? — все еще не теряя надежды отговорить девушку, спросила Гиллара, хотя понимала, что надежда эта бесплодна.

— Я просто хочу, чтобы никто не пострадал, вот и все. Лиммена не столкнется с предательством, Латтора не лишится законного трона. Твоя совесть будет чиста. Аданэй не женится на Аззире и тем самым избежит трагедии. Может, ему придется уехать из Илирина. Но он обоснуется где-нибудь и забудет о своих подлых замыслах.

— А ты, конечно, будешь рядом с ним? — язвительно пропела Гиллара.

— Я бы очень этого хотела, к чему скрывать. Но вряд ли смогу, ведь за его жизнь и свободу я пообещаю Лиммене остаться при дворе и стать ее дочерью.

— Ты готова жертвовать жизнью и счастьем ради властолюбца, которому нет до тебя никакого дела?

— Я ведь уже сказала: не только ради него. Ради других тоже. И ради себя: я не смогу спокойно жить, зная, что могла предотвратить беду, но не предотвратила. И не надо, госпожа моя, — Ли-ли усмехнулась, заметив, как ее наставница снова собирается что-то сказать, — не пытайся открыть мне глаза на Аданэя. Я прекрасно вижу все его недостатки.

— Тогда почему? Почему он так для тебя важен?

— Не знаю. Это как болезнь… Впрочем, со временем я смогу с ней справиться.

— Ты безумна! — рявкнула Гиллара. — Делай, что хочешь! Но сначала позволь мне последний раз воззвать к твоему разуму. Я хочу кое-что показать тебе. Идем! — крепко ухватив девушку за запястье так, что та даже вскрикнула от неожиданности, Гиллара потащила ее вверх по лестнице. Ли-ли едва поспевала следом за разгневанной женщиной. Наконец, Гиллара остановилась и, неровно дыша после долгого подъема, открыла дверь в библиотеку, пропуская Ли-ли вперед. Не зажигая огня, она обернулась к девушке и еще раз спросила: