Гибель Айдахара - [12]
Тысячеголосый крик, похожий одновременно на стон и на рычание смертельно раненного зверя, метнулся к синему небу и, отразившись от него, как от каменной тверди, рассыпался над землей. Золотоордынская конница черной лавиной покатилась на передовой полк.
Удар был страшен. Русские пешие воины не отступили, только вмиг, словно от ураганного ветра, поредел их строй. Острыми наконечниками копий вспарывали они животы татарским коням, а там, где нельзя было повернуться с копьем, рубились саблями, сбивали всадников тяжелыми палицами. С лицом, залитым кровью, в измятых ударами доспехах, вместе со всеми дрался великий московский князь Дмитрий Иванович. И каждый воин мог его видеть…
«И была брань крепкая и сеча злая, и лилась кровь, как вода, и падало мертвых бесчисленное множество от обеих сторон, от татарской и русской. Не только оружеим убивали, но и под конскими ногами умирали, от тесноты великой задыхались, потому что не могло вместиться на поле Куликовом, между Доном и Мечей, такое множество сошедшихся сил» – так напишет потом летописец, свидетель той сечи.
А битва набирала силу, и от туч пыли, вставшей до неба, стало гаснуть солнце.
Несмотря на отчаянное сопротивление русских полков, татары все ближе подходили к тому месту, где под черным, вышитым горящим золотом стягом стоял в богатом великокняжеском одеянии Михаил Бренко. Вот уже и ему пришлось обнажить свой меч и шагнуть навстречу врагу. Подрубленное чьей-то саблей упало на миг княжеское знамя, исчез, словно утонул в бурлящей реке, всадник, которого золотоордынцы принимали за князя.
На помощь большому полку, состоящему в основном из ополченцев, пришли владимирские и суздальские дружины воеводы Тимофея Васильевича Вельяминова. И сейчас же над головами сражающихся вновь взвилось великокняжеское знамя.
Отлично видел Мамай с вершины Красного холма, что, несмотря на то что воины его продвинулись далеко вперед, центр русского войска не сломлен. И тогда, все так же сохраняя на лице бесстрастное выражение, он приказал ударить по русским полкам, стоящим от центра по правую сторону. Но и здесь его конница, подобно валу, обрушившемуся на скалистый берег, оставляя на поле убитых и раненых, откатилась к подножью Красного холма.
Битва шла уже несколько часов, но никто бы не смог с уверенностью сказать, чье войско более близко к победе. Мамай понимал, что долго так продолжаться не будет. Воины устали, они изнемогают от жажды, и, если сейчас хотя бы на небольшом участке битвы обозначится успех русских, может произойти самое худшее… Велик соблазн у золотоордынского воина, сидящего на коне, повернуть его вспять и умчаться в степь, русским же отступать некуда – позади Дон. У русских нет иного выхода, кроме как победить или погибнуть.
И, уже не скрывая волнения, охваченный непреодолимым желанием переломить ход битвы, Мамай повернул лицо к стоящему позади Кенжанбаю.
– Повелеваю тебе ударить по левому крылу русского войска. Да поможет тебе аллах! Ты должен или принести мне победу, или умереть!
– Слушаюсь и повинуюсь! – Батыр поднял своего коня на дыбы и помчался вниз с холма, туда, где стояли, дожидаясь своего часа, самые умелые воины, принадлежавшие к личной гвардии хана.
С воем, с криками, призывающими на помощь дух предков, взметнув над головами кривые сабли, помчались один за одним отряды всадников. Свежие кони летели подобно птицам, и всякий видевший это понимал, что русским не устоять.
Вот он, долгожданный миг. Пройдет совсем немного времени, и побегут полки московского князя, а бегущего с битвы не может остановить никакая сила, и тогда устроит кровавый пир Мамай и прикажет не оставлять в живых ни одного русского воина. Доблестные его тумены промчатся по княжествам, сметая на своем пути города, вытаптывая посевы, и снова, слабая и послушная, будет лежать у подножья золотоордынского трона Русь.
Сквозь редкие разрывы в гигантском облаке пыли Мамай увидел, как дрогнуло левое крыло русского войска и начало медленно отступать к Непрядве. Русские еще не бежали, но это уже было предрешено. Таял на глазах и запасной полк московского князя. Русских воинов почти не было видно. Их словно поглотила золотоордынская конница.
Мамай воздел руки к небу. Его тумены заходили в тыл главным силам князя Дмитрия. Теперь ничто не могло изменить исхода битвы. Мамай обернулся назад, чтобы посмотреть в глаза тех, кто стоял в эти минуты вместе с ним на вершине Красного холма. Но странное дело – он не увидел на их лицах ра-дости.
– Возблагодарим аллаха! – крикнул хан. – Я заставлю князя Дмитрия…
Мамай не успел договорить. Один из его нукеров вдруг протянул руку с зажатой в ней камчой в сторону Куликова поля. Губы его дрожали.
Мамай резко обернулся. То, что он увидел, помутило его разум, а глаза закрыл черный туман. Когда же зрение вернулось к нему, Мамай увидел, как от Зеленой дубравы, разворачиваясь на ходу и полумесяцем охватывая его конницу, мчалась русская конница.
Удар был столь неожиданным и мощным, что золотоордынцы не выдержали его. Отряд, еще недавно теснивший русские полки, распался на две части. Одна из них, даже не вступая в битву, повернула коней к Непрядве, ища спасение и находя вместо этого свою гибель в быстрых водах реки. Другая, почти не оказывая сопротивления, помчалась в сторону Красного холма, сминая на пути генуэзскую пехоту.
Первая книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.
«Шестиглавый Айдахар» – первая книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.
Третья книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.
Вторая книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.
«Шесть голов Айдахара» – вторая книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин – впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.
Этот роман посвящается казахским геологам. События развертываются в одной из геологических экспедиций Казахстана, изучающей Саятскую степь (левобережье озера Балташы). Старый геолог Даурен после долгой отлучки возвращается в родные края и встречается с Нурке, бывшим своим учеником, ставшим ныне главным геологом экспедиции. Эти два героя романа противоположны друг другу во всем. Даурен — человек широкого размаха, доброжелательный, влюбленный в науку, в людей, несмотря на долгие годы трудностей и неудач он сохранил юношескую душу и веру в человека.
В основу романов Владимира Ларионовича Якимова положен исторический материал, мало известный широкой публике. Роман «За рубежом и на Москве», публикуемый в данном томе, повествует об установлении царём Алексеем Михайловичем связей с зарубежными странами. С середины XVII века при дворе Тишайшего всё сильнее и смелее проявляется тяга к европейской культуре. Понимая необходимость выхода России из духовной изоляции, государь и его ближайшие сподвижники организуют ряд посольских экспедиций в страны Европы, прививают новшества на российской почве.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.