«ГESS». Тайный план Черчилля - [26]

Роман и его адвокат Ульрике проходили паспортный контроль. Ульрике, высокая немка, обладательница спортивной фигуры, шла первой. Она немецкая гражданка и могла пройти пограничный контроль быстро. Но там оказалась заминка. Очередь двигалась очень медленно.

— Ты веришь, что он был убит?

Ульрике быстрым движением руки поправила короткую стрижку и оглянулась на Романа.

— Лучше тут не болтать.

Роман согласно кивнул и незаметно окинул адвоката типично мужским взглядом. Ульрике — ухоженная шатенка с немецким понятием о женской привлекательности — нет яркого маникюра, одета в узкие джинсы до щиколотки. Темно-серый мужской, но сильно приталенный пиджак надет на спортивную футболку, которая не скрывает грудь, судя по всему не защищенную бюстгальтером. Адвокат взгляд заметила, но внимания на него не обратила.

Роману стало неловко от собственной наглости, и он опять обратился к Ульрике.

— Слушай, ведь, если это все правда, значит, британцы запачканы по горло.

— Ты думаешь, что фюрер и Черчилль договорились?

Ульрике давно помогала Роману. Бывшая гражданка ГДР, она прекрасно владела несколькими языками. С Романом их познакомила ее подруга, работавшая в одной из еврейских общин и содействовавшая Роману в его делах.

— Думаю, да. Главное, что мы знаем — Гесса убили. Кто в этом заинтересован?

— Да брось ты, смерть бывшего нациста — это нормально, — цинично ответила Ульрике.

— Ты как немка отвечаешь или это сейчас твое сердце стучит слева, как говорят немецкие коммунисты?

— Как человек, — сухо кивнула Ульрике.

Очередь на паспортный контроль вообще остановилась. Роман и Ульрике повернулись друг к другу и одновременно засмеялись. Ульрике закрыла рот рукой, приглушая свой смех.

— Рома, вот у тебя и есть время задавать вопросы. Или уже перехотел?

— Больше всего мне хочется в туалет, — улыбнулся Роман, — но выхода нет — будем ждать.

Он оглянулся по сторонам. Разномастная очередь, состоящая в основном из немцев, галдела, как группа туристов из Италии, — громко, не стесняясь окружающих. Некоторые уже достали запасенные бутерброды и поедали их, не глядя на соседей. Эта шумность и непринужденность немцев позволила и Роману говорить громко, не боясь, что какие-то слова могут быть услышаны окружающими.

Ульрике посмотрела на него.

— Давай перейдем на русский. Тогда точно никто ничего не поймет.

— Ты угадываешь мысли?

— С чего ты так решил?

— Откуда ты узнала, что я боюсь быть услышанным со стороны?

Адвокат улыбнулась, но ничего не ответила. Роман тихо спросил:

— Ты работала в Штази?

Ульрике начала хохотать так, что на них оглянулись. Затем резко остановилась, посмотрела в глаза Роману.

— Ты у меня уже столько раз про это спрашивал. Я тебе отвечала: нет, не работала.

— Слушай, ну ты делаешь такие аналитические прогнозы, вот, даже мысли угадываешь. Ну что я еще должен думать? Откуда у тебя такие знания? Кто тебя этому научил? Говорят, что в ГДР все работали на Штази.

Ульрике поправила короткую стрижку, достала из сумочки маленькое зеркальце, помаду и подкрасила губы.

Роман смущенно тронул ее рукой за плечо:

— Не обижайся, я правда много раз у тебя это спрашивал. Мне все равно — работала, не работала. Ты не похожа на обыкновенную канцелярскую, извини, немецкую крысу. Ты совсем другая — поэтому я и взял тебя с собой. Ты мой адвокат — и это главное.

Ульрике, которая уже привела себя в порядок, спокойно ответила:

— Ты взял с собой доверенность Гесса? Без этой бумажки с нами говорить не будут.

— Конечно. — Роман хлопнул рукой по портфелю, стоящему у его ног.

В это время очередь к пограничнику начала неожиданно быстро двигаться, адвокат прошла контроль быстро, но Роман все еще ждал своей очереди. Он нервничал. Вынул из сумки жевательную резинку, развернул ее, но в рот не положил.

— У меня все в порядке? — обратился он к пограничнику.

Военный что-то ответил, но Роман ответа не услышал. К кабине контроля подошли двое гражданских и пригласили Романа пройти с ними.

— Молодой человек, не волнуйтесь. Нам надо задать вам несколько вопросов. Пять минут — и вы свободны.

В маленькой комнатке, находящейся прямо в аэропорту, неподалеку от пропускного зала, обстановка была очень скудная — три стула и небольшой, похожий на журнальный, столик. Роман сел на предложенный стул, а женщина, которая уже находилась в комнате, когда его привели, стала задавать вопросы.

— Ваша цель приезда в Швейцарию?

— Я приехал как турист.

— Вы хотите что-то посмотреть, у вас есть какие-то особые цели?

— Нет, никаких особых целей у меня нет. Мы приехали буквально на два дня. Я впервые тут.

Роман отвечал спокойно, хотя сильно волновался. Лоб покрыла испарина. Женщина не спешила с вопросами, делала ручкой с красными чернилами какие-то пометки на листе, лежащем перед ней.

— У вас паспорт «чужака».

— Этот паспорт я получил в Германии, — быстро среагировал Роман.

— Но это не немецкий паспорт?

— Doch[6], Германия выдает их вместо вида на жительство.

Роман уже понял, что его паспорт могут не признать и тогда завернут обратно в Германию.

— Не стоит волноваться из-за паспорта, у вас все в порядке, — угадала его мысли женщина, — но нам кажется, что вы немного лукавите и приехали не просто как турист. Хотелось бы услышать от вас правдивый ответ.