Героям не место в застенках - [51]

– Какое, к черту, лежи, – привычно заворчал Макар Капитонович, пробуя опять подняться. – Ты ждешь, когда сюда заявятся лабусы и вручат тебе приз за меткую стрельбу по их ногам, а мне выдадут денежную премию за то, что я проломил голову одному из них?

– Ничего я не жду, – буркнул Локис, – просто подумал, что после таблетки тебе следовало бы полежать, а не гоняться по лесу с высунутым языком…

– С ума сойти, какой ты заботливый! – всплеснул руками Бузько и с нескрываемой иронией добавил: – И давно до тебя это дошло?

Несмотря на молчаливые протесты Володи, старик все-таки встал на ноги. Его слегка покачивало после перенесенного приступа, хотя он старался держаться бодрячком. Локис протянул было руку, чтобы Бузько на нее оперся, но тот сердито оттолкнул ее и, используя автомат вместо костыля, медленно побрел через кусты.

«Вот упрямый старикан», – со смешанным чувством раздражения и восхищения подумал Локис, глядя ему в спину.

– Слушай, Капитоныч, – нагоняя Бузько, проговорил Володя. – Может, «дневку» устроим, а? Я же вижу, что тебе тяжело идти. Да еще после приступа…

– Что ты заладил: приступ, приступ!.. – проворчал Бузько. – Ты что думаешь, лабусы от нас так просто отстанут? Губешки-то раскатал! Того и гляди наступишь на них. Я уж не знаю, какой ты там патриот, но что дурень на всю голову, видно сразу… Полицаи эти сейчас не сопли друг дружке подтирают, а прочесывают лес.

– Да кому там прочесывать-то? – хмыкнул Локис. – Их всего-то было десятка полтора, не больше. Круглов троих-четверых наверняка угомонил, еще троих мы с тобой приголубили от души… И как, спрашивается, десять человек будут прочесывать лес?

Старик ничего не ответил, но по его гримасе Локис понял, о чем подумал Бузько. Откровенно говоря, он и сам-то слабо верил в то, что пытался внушить старику. Да и говорил-то он это больше для того, чтобы успокоить деда, а не себя. То, что им удалось дважды достаточно легко отбиться от полиции, нисколько не радовало Владимира, а скорее, наоборот, беспокоило. Как опытный разведчик-диверсант, он не только не любил случайностей, но и не верил в них. А все произошедшее с ними за неполные сутки назвать случайным стечением обстоятельств было трудно. Можно было допустить, что хутор Винславаса полицейские вычислили сами. Пусть и стычка с нацистами у лесного ручья тоже была неожиданностью, предусмотреть которую было просто невозможно. Но тогда откуда и те, и другие узнали, что беглецы направляются в сторону литовско-латышской границы, а не куда-то еще? Почему полицейские, от которых, в общем-то, почти удалось оторваться, опять оказались у них на «хвосте»? Каким образом «нацистам» удалось первыми выйти к ночевке? Почему стражи порядка до сих пор не вызвали подмогу, а продолжают преследование малым числом? А в том, что полицейские никого не вызвали, Володя был убежден. Иначе поиски приобрели бы совсем другой характер и более крупный масштаб.

Считать своего противника полным олухом не в правилах любого разведчика. Размышляя обо всем, что с ними произошло за эти дни, заодно пытаясь найти для себя объяснения странностям в поведении полицейских, Володя не заметил, что густой лес как-то неожиданно сменился неширокой просекой, в конце которой ясно был виден большой дом, возле которого на длинном шесте развевался красный флаг. Он заметил этот явный по новым литовским законам «криминал» только тогда, когда совсем рядом сухо щелкнул передергиваемый затвор винтовки и чей-то голос негромко скомандовал:

– Хенде хох, фриц недобитый! И не вздумай рыпаться, а то пристрелю, как зайца…

Локис медленно поднял вверх руки, пытаясь определить, с какой стороны находится противник или противники и что можно предпринять в этой ситуации. К его изумлению, старика Бузько рядом не было. Десантник попытался осторожно повернуть голову, но человек строго приказал:

– Стой, как стоишь! Я шутить не умею!

– Послушайте, вы, как вас там, – проговорил Володя, стараясь придать интонациям как можно больше убедительности. – Это ошибка. Мы… В смысле, я совсем не тот, за кого вы меня принимаете. Это просто маскировка…

– Ошибка – это то, – перебил Локиса голос, – что ты, гаденыш, на свет появился и до сих пор на нем существуешь. Аркаша, забери-ка у него оружие…

Где-то справа хрустнула ветка. Тот, кого назвали Аркашей, действовал грамотно и ловко. Дальнейшее свое поведение Локис практически не контролировал. Здравый смысл подсказывал ему, что оказывать сопротивление не надо, что эта авантюра в лучшем случае закончится для него ранением. Но едва Аркаша потянул с плеча Локиса винтовку, разведчик мгновенно наклонился вперед и одновременно с этим нанес сильный удар ногой назад. Делал он это наугад, вслепую, не столько для того, чтобы вырубить противника, сколько для того, что оттолкнуть его и по возможности сбить с ног. По тому, как громко затрещали кусты, в которые отлетел Аркаша, Володя понял, что ему это удалось сделать. Не теряя времени, разведчик кувыркнулся вперед, срывая с плеча свою винтовку и готовясь к стрельбе.

Почти тут же, непонятно откуда, прогремел выстрел. Пуля взрыхлила старую опавшую листву как раз в том месте, где пару секунд назад стоял Володя. Он выстрелил наугад, поскольку даже примерно не знал, где находится стрелок, держащий его на прицеле. Откатившись в сторону, он выстрелил еще раз, надеясь таким примитивным способом не дать точно прицелиться тем, кто прятался за деревьями. И почти тут же понял, что недооценил своих противников. Длинная очередь из «ППШ» веером просвистела над его головой, заставив разведчика уткнуться лицом в землю.