Герой - [33]

— Даже мысль о прикосновении к тебе превращает мой член в камень.

Халат собирается складками под грудью, когда он за бёдра тащит меня спиной по кровати. Кельвин тут же располагается между ними, и нежной кожей я чувствую грубую ткань его штанов.

— Это невероятное чувство, — произносит он, — не прекращай извиваться.

Его слова лишь привлекают моё внимание к тому факту, что я не контролирую тело. Чем больше пытаюсь успокоить себя, тем сильнее мои попытки вырваться из его хватки.

Он расстёгивает ремень, но его глаза по-прежнему прикованы ко мне. И вот я слышу, как металлическая пряжка со звоном падает на пол. Кельвин продолжает возиться со штанами, пока я двигаюсь спиной по матрасу. Мне удаётся отползти от него, но он хватает мою лодыжку и тянет меня обратно.

— Думаю, тебе лучше успокоиться и попытаться насладиться этим, — слетает с его уст. — Будет лучше, если ты расслабишься.

Его штаны соскальзывают по его ногам на пол. Одной рукой он удерживает моё бедро, а второй касается своего члена. Мои рыдания практически заглушают его громкий стон, когда он прижимается к моему клитору своей головкой, проходится вдоль моих складок туда и обратно. Он сжимает свою длину между моих ягодиц, касаясь моего ануса. В ту же секунду я чувствую давление на свои бёдра.

— Расставь их шире.

Мои колени трясутся в воздухе. Он сжимает их и заставляет меня шире раздвинуть ноги. Делает большой шаг назад.

— Ты бы видела себя сейчас, — в его голосе звучит нотка удовольствия. — Волосы в беспорядке. Руки связаны за спиной. Грудь раскрыта. Ноги широко расставлены для меня, — он делает паузу, облизывая верхнюю губу. — Не думаю, что когда-либо видел настолько розовую и сладкую киску, воробушек.

Язык у меня во рту пересыхает от унижения, я пытаюсь сомкнуть ноги, но он пресекает мою попытку.

— Ни при каких обстоятельствах не смей сжимать их. Пока я тебе не разрешу, — он отпускает мои колени, но они продолжают дрожать. — Очень хорошо, — произносит Кельвин и опускается вниз. Я чувствую, как его пальцы поглаживают мои складки, раскрывая меня там. Он проталкивает один палец внутрь, вытаскивает его, а потом возвращает на место, скользя им внутрь уже намного легче. — Такая податливая и влажная для меня.

Он поднимается надо мной, и я вновь чувствую давление, только в этот раз оно гораздо сильнее. Без предупреждения он входит в меня. Кельвин вдыхает, запоминая этот момент.

Я прикусываю нижнюю губу зубами и крепко зажмуриваю глаза. Ноги всё ещё закинуты вверх. Дрожь начинает бить всё моё тело, но я едва ли замечаю её. Всё моё внимание сосредоточено на сопротивлении его бёдрам. Всё внутри меня хочет, чтобы он проник глубже в меня, но я не хочу этого.

— Пожалуйста, не надо, — шепчу я. — Я сделаю всё, что ты хочешь. Стану лучше себя вести.

Он прижимает мои бёдра к матрасу и входит жёстче, полностью хороня себя во мне. Я кричу от внезапности, вздрагивая под ним и борясь со своими оковами.

— Боже, — реву я, — моя девственность…

— Теперь моя!

Он смотрит на моё лицо, пока его грудь вздымается от глубоких вдохов и выдохов. Моё тело привыкает к его толстому члену, который я чувствую как нечто чужое и такое знакомое одновременно. Когда боль утихает, я жажду чего-то нежного, что может заменить её: прикосновение его рук к мои щекам или поцелуй, что угодно.

Кельвин смотрит на меня так пристально, поэтому мне кажется, что он вот-вот даст мне то, что я хочу, но его ягодицы выгибаются назад, и он снова скользит в меня.

— У меня никогда не было такой тугой киски, — он снова поднимается надо мной и жёстко входит в меня. Я кричу от боли. Его темп растёт, он падает на вытянутые руки надо мной. — Я разрушу тебя для любого другого мужчины, — произносит он сквозь стиснутые зубы. — Ты слышишь меня? — его взгляд устремлён на мою грудь, которая поднимается вверх от каждого его толчка. — Сомкни ноги за моей спиной, — мне становится легче, когда я делаю так, как он просит. — Вот так, — стонет он. — Господи, я хочу этого. Хочу жёстко тебя трахнуть.

Меня с головой накрывают его слова. Толщина его члена наполняет меня. Его влажная кожа трётся о мою. Руки связаны за спиной, не позволяя мне его коснуться.

— Но ты и так это делаешь, — говорю я.

— Это вовсе не жёстко, — отвечает он.

Я резко вздыхаю и поворачиваю голову в сторону. Вжимаюсь щекой в матрас и вижу его сжатую в кулак руку.

— Что? — спрашиваю я, лишь наполовину осознавая, что говорю вслух.

— Ты почувствуешь разницу, когда я на самом деле жёстко трахну тебя, — одной рукой он касается моей груди, заставляя меня кричать, когда сильно щипает мой сосок. — Ты таешь словно мороженое.

И он прав. Я растворяюсь в постели под ним под воздействием силы, которая растёт во мне. Каждый спазм внутри моего тела затягивает меня глубже в пучину удовольствия.

— Как это? — спрашиваю я едва ли слышно. — Мне нужно это…

— Нужно что?

— Жёсткость.

Он так глубоко во мне и так грубо двигается, и я не верю, что прошу о большем. Я готова к чему-то, до сих пор не наступившему. Вместо этого он выходит из меня, и я задыхаюсь от отчаяния. Мои тело и разум умирают без него. Он отступает на шаг назад. Влага на его члене поблёскивает, когда он дёргается.