Героин - [2]

Мы с амбалом покидаем подвал, а на улице еще светло. За стеной что-то начинает предостерегающе покашливать и похаркивать, а амбал быстро прощается со мной, садится в машину и уезжает, потому что ему есть чем заняться. С некоторого времени он раскрашивает стены своей квартиры в голубой цвет и не может остановиться.

Покинутый, но счастливый, я захожу в уличный бар и заказываю колу. Я стараюсь держать себя в руках, чтобы хоть как-то справиться с неодолимой сладостью, которая, несмотря на все маскировочные старания, без остановки так из меня и прет. Народ в баре подозрительно оглядывается, чувствуя, наверное, что где-то рядом находится подземный источник тепла, которое их разогревает.

Я пью колу, засыпаю, и мне снится нечто очень черное. Проснувшись, я выхожу из бара на поиски особых и уникальных неприключений. Неприключение случается, например, когда идешь вдоль длинной бежевой стены, которая становится все более кайфовой.

Я перехожу через улицу. Вдруг передо мной начинает маячить нечеткая, но знакомая фигура девушки в зеленом свитере в компании темноволосой подружки. Она говорит, что у нее на меня имеются какие-то права. Девушка еще далеко. Мой железобетонно-спокойный разум пытается через силу набросать эскиз чего-то похожего на панику. Но это становится ненужным: между стеной дома и мусоркой из серого кирпича показывается маленькое серое углубление. Я заскакиваю в него так плавно, словно меня туда что-то засасывает.

Впрочем, девушка просто могла меня не заметить, поэтому на всякий случай я отворачиваюсь лицом к стене. Вероятно, девушка подошла ко мне и именно ко мне обращается, но я этого ни видеть, ни слышать не могу. Происходит неизбежное — это должно было произойти: я сливаюсь со стеной, будто смешиваюсь с ней.

Придя в себя, я обнаруживаю в своем убежище лишь большущего белого кота с мордой, подозрительно напоминающей заячью. Кот внимательно на меня пялится. Стоит мне немного двинуть головой, и животное исчезает в лазейке между двумя кусками фанеры. Подрагивает растущий у выхода из убежища куст, облепленный влажными чаинками. Даже не знаю, кто его задел — убегающий кот или прячущийся я.

Я решаюсь высунуться и вижу ту же девушку с той же подружкой, но уже сзади. Скорее всего, она прошла, не заметив меня. Если бы она меня заметила, то стояла бы и орала мне в спину. Но это лишь в том случае, если я для нее действительно так уж важен, как она говорит.

В этот день я засыпаю еще в нескольких пабах, в тихом сортире на станции метро, вечером — в подворотне, в которой я съеживаюсь, как брат-близнец пузатого металлического карлика (он лежит на земле у входа в подворотню и чем-то напоминает желобок). Я останавливаюсь в одном из двориков под фигурой Божьей Матери в голубом, вышитом звездами одеянии. Я опираюсь головой о ее туфлю, которой она, наверное, собиралась кому-то размозжить голову.

Никто меня не будит, поскольку выгляжу я, скорее всего, погруженным в глубокую молитву. А я лишь припоминаю, сколько всего произошло за этот чудесный день.

День начался утром, приблизительно около десяти, в кровати: я лежал, как большая сладкая лужа. Меня разбудило что-то очень похожее на хомячка в брюхе. Щекочущее, грызущее и подвижное говно, которое сидело во мне, искало выхода, но выхода не было, Я открыл глаза, но перед глазами все так же стояло что-то смутное. За окном было светло, но шторы оказались надежно закрытыми.

Наконец-то я пошел в сортир, но даже отлить не смог — будто бы заросли все отверстия в теле. Нужно было подождать или обезболить в себе говно. То есть обезболить себя самого. Я включил мобилку, которая сразу же запищала.

— Вы получили семь новых сообщений, — оповестил самодовольный телефон.

— Здравствуйте, Томаш, — залаял автомат. Каждый согласный звук впивался в ухо, как малый бризантный снаряд. Одно уже «з» в слове «здравствуйте» могло убить более мнительного слушателя, чем я. Но я и без того еле держался на ногах.

— Здравствуйте, Томаш. Я разговаривал со многими людьми, и только женщины соглашаются с вами в том, что я умею брать на себя ответственность за людей исключительно безответственных. Что вы на это скажете? Нам нужно встретиться.

— Привет, — загнусавил ребяческим, немного шепелявым басом Мачек. — А ты не хочешь заняться со мной чем-то более приятным?

— Здравствуйте, меня зовут Катажина, и я хочу услышать от вас, какая же я на самом деле.

— Привет, Томек. Это Бартек, Сделай хоть что-нибудь. — Бартеку шестнадцать, у него карие глаза, пламенный румянец и мать, которую я знаю и которая меня любит, хоть мне иногда кажется, что она в любой момент готова меня растерзать.

— Привет, это я. Может, ты вообще не желаешь, чтобы я тебе звонила? Я хотела узнать, как ты себя чувствуешь и хочешь ли со мной встретиться.

— Здравствуйте, это Анджей Секлюцкий. Я хотел бы с вами договориться о тренинге перед интервью для прессы.

— Привет, это Габриэль, — раздался, в конце концов, слегка дрожащий для мужчины, но очень приятный, бархатно-миндальный голос. — Приветствую тебя, Томек, и напоминаю, что послезавтра состоится крещение, по-моему, самого сладкого в мире младенца. Ну и хотелось бы спросить: мы как-то конспирируемся или нет.