Героин - [51]

— Вот что, Аркадий, — сказали они, — мы с тебя решили получить миллион евро.

— Почему? Я что, покупной бой организовал?

— Да Господь с тобой! Если бы это случилось, мы бы тебя кончили без всяких разговоров.

— Так в чем же дело?

— Ты понимаешь, в чем дело, Аркадий. У нас остался тяжелый осадок от последних боев. Но не потому, что ты тотализатор снял, не потому. Из-за этого мы бы слова тебе не сказали. И снимать в этом случае с тебя деньги было бы беспределом. А мы живем по понятиям, ты же знаешь. Дело совсем в другом. Насмехался ты над нами, Аркадий, гонор свой еврейский сдержать не смог. А титульную нацию уважать надо. Ну, чего ты вытаращился? Не понимаешь? Я тебе подробнее объясню. Если бы ты просто нашел боксершу, которая всех бы побила, тут вопросов нет. Но ты же спектакль устроил, с наложением тонального крема на ринге. На всю московскую ассоциацию женского бокса обильно покакал. Ты не поверишь, я домой по Рублевскому шоссе еду, мимо Крылатского проезжаю, вдруг вижу, на меня дети пальцем показывают. Их мамаши улыбку прячут. Да за такое миллион евро снять — это бесплатно практически. В натуре. Не могу спокойно говорить об этом, ком к горлу подкатывает. Не могу, пойду я. А ты уж, Аркадий раны мои не береди, сумку с деньгами, или там пакет, ты уже сам реши, принуждать тебя не буду, принеси мне к следующим боям. Как полуфинальные бои начнутся — я тебя жду. Ты уж меня не подведи, голубчик, поспей во время. У меня там серьезные гости обычно приходят, мы потом пиво пойдем пить, а потом финальные бои. Сам понимаешь, не до тебя тогда будет.

Такое вот дело. Сегодня суббота, но сегодня я туда не пойду. В этот день евреи не работают, да и миллион евро для меня явно неподъемная сумма. Я даже искать и не пытался.

— Наверное, мы вам поможем, Аркадий. Как твое мнение, Ноготь?

— Аркадий, а она действительно мазохистка?

— Понятно. Спасибо Ноготь.

— Хомяк, лучше я вам порекомендую хорошего психиатра. Вы представляете, о ком идет речь?

— Скажите, Аркадий, а где происходит эти ваши девичьи схватки и потуги?

— Спорткомплекс на Фрунзенской, а…

— А эти двое похожих на поэтов бритых юношей в красном джипе с символами московской ассоциации женского бокса …

— А кто же еще? Скажите, а вы действительно…

— Аркадий, я вам советую провести сегодняшний вечер в родном «Уникуме». Мы вам обязательно позвоним.

* * *

23 часов 00 минут того же дня. Телефонный звонок в кабинете владельца «Уникума».

— Аркадий?

— Исаакович.

— Что!?

— Зовут меня Аркадий Исаакович.

— Вы смотрели последний выпуск новостей?

— Нет. У нас в «Уникуме» по вечерам много работы, особенно по субботам.

— Я йогурт.

— Что!?

— Моя кличка Йогурт. Это вам о чем-нибудь говорит?

— Я бы не хотел показаться не вежливым…

— Я единственный бригадир ясеневских, который остался в живых после бойни во время финального боя. Покойный Череп страшно обозлился на тебя за боксершу в кружевах, которая всех побила и еще губы красила в перерыве между раундами. Сегодня он всех пригласил, чтобы видели, как ты в зубах миллион евро принесешь. Причем хвостиком махая. Все и пришли, только меня почечная колика скрутила.

— Желая вам, господин Йогурт, скорейшего и полного выздоровления.

— Что!? Да я в порядке. Камень уже выссал. Слава Богу, теперь уже не болит. Я бы с вами хотел встретиться. Вам меня опасаться нечего. Там всех положили, в том числе и Генерала. Кто такой Генерал, вы знаете?

— Нет.

— Нет, так нет. Это я к тому, что будет с теперь ясеневским — никто не знает. Так что с вас, собственно, спрашивать некому. Так что и опасаться вам нечего.

— Вы уверены, что до беседы с вами я чего-то опасался?

— Так я могу приехать?

— Конечно, Йогурт, конечно. Буду рад нашему знакомству.

— Сейчас я поднимусь, мы тут у дверей твоей лавочки стоим.

— Ты действительно «Уникум». Значит, ты ничего не знаешь? Тогда я тебе расскажу. У нас на боях строго. Было, мать твою! Зрителей охрана всегда проверяла на входе на предмет оружия. Правительственная ложа, где самые братаны сидели, защищена пуленепробиваемым стеклом и охраняется особо. Так что эти козлы сделали! Приходят двое, у обоих за спиной рюкзаки. С рюкзаками у нас вообще не пускают. Охрана им говорит, что у вас ребята в рюкзаках? Давайте глянем. А они отвечают, рюкзаки открывать мы не будем. Нас сам Череп ждет, что в рюкзаках лежит, он знает. Охрана звонит своему начальству. Начальство звонит Черепу. А тот, пидар, уже поддатый был, не терпелось ему покрасоваться, все головка ясеневских уже там сидела. Ну, все! Даже Генерала пригласил, черт бы его побрал. Приводят этих двоих с рюкзаками. Сами же в правительственную ложу их провели! Ладно, отвлекся я. Заводят их, значит, а они и говорят: «Кто здесь Череп?». Там все чуть со стульев попадали, кто же Черепа не знает, у него даже по телевизору интервью брали. «Я, Череп, я, — говорит, а сам ржет. — Не волнуйтесь братаны, расстегивайте рюкзаки». Они спокойно так рюкзаки с плеча поснимали, свертки достали, и вдруг палить вовсе стороны начали. Там у них какие-то автоматы короткие были в газеты завернутые. Никто и предположить не мог! Всех за сразу и покосили, никто и дернуться не успел. Только телка одна была. Сам Череп ее привел. Обычно туда с телками никто не приходил. В стороне она стояла, сразу не завалили ее, а добивать потом не стали. Чего им телка молодая, явно она не при делах. Пожалели ее, один из них так и сказал: «Девчонку еще не одну не убил, даже в Чечне. Начинать не хочу». Потом они из правительственной ложи по-тихому вышли и среди зрителей растворились. У них в зале свои люди были. Быстро их спрятали и переодели. Так и ушли. Да и не искал их никто особенно. Все начальство уже неживое было, организовать их поиск некому было. Ну да ладно, Аркадий, заговорились мы с тобой. Ты нам адресочек братанов тех дай, мы с ними поговорить хотим. А не дашь — придется за всех ясеневских ответить, прямо сейчас. Ты нас понял?