Героическая оборона Москвы 1941 г. - [10]
Было отрыто 350 километров противотанковых рвов, 336 километров эскарпов, установлено надолб на протяжении 106 километров, возведено более 600 километров заграждений из колючей проволоки, сотни километров лесных завалов. Огромен был фронт строительных работ. Трудом, затраченным на земляных работах на подступах к Москве, можно было отрыть канаву глубиной в человеческий рост и шириною в метр от Азовского моря до Северного Ледовитого океана.
На пути врага выросло крепкое, надежное оборонительное кольцо, созданное самоотверженным трудом московских трудящихся. Москва стала линией обороны!
В труде, как в бою
«За Москву свою родную
Постояли москвичи».
С. Алымов.
Холодная осень 1941 г. Война на пороге Москвы, но столица продолжает жить кипучей трудовой жизнью. По призыву Коммунистической партии рабочие, инженеры и техники, оставшиеся в столице, устанавливали в цехах эвакуированных заводов устаревшее оборудование и в невиданно короткие сроки налаживали производство. Вновь задымили трубы заводов и фабрик, заработали станки в нетопленных цехах, застучали кузнечные молоты, плавилась в мартенах сталь.
На базе оборудования Московского автомобильного завода, эвакуированного в глубь страны, были созданы четыре новых завода: в Ульяновске, Шадринске, Миассе и Челябинске. В то же время продолжал напряженно работать завод и в столице. Так было и с Московским 1-м подшипниковым заводом и многими другими предприятиями.
Заводы «Серп и молот», «Динамо», «Компрессор», «Фрезер», «Каучук», электроламповый, обувные и швейные фабрики, артели промкооперации — все московские предприятия перешли на производство военной продукции. Там, где ремонтировали примуса и кастрюли, стали делать гранаты. Там, где делали пуговицы и крючки, стали выпускать запальники и взрыватели. Трудящиеся Москвы отлично понимали, что защита родной столицы зависит от прочного тыла, от снабжения армии вооружением и боеприпасами. Москвичи вместе со всем советским народом заботились о том, чтобы наши солдаты были тепло одеты, обеспечены питанием и вооружены современным надежным оружием. Столица постепенно превращалась в огромный, непрерывно действующий арсенал Западного фронта, войска которого защищали Москву.
И чем дальше враг продвигался в глубь страны, чем ближе подходил к Москве, тем суровее становилась жизнь в столице, тем напряженнее работали москвичи на фабриках и заводах. Резко изменился состав рабочих. Многие эвакуировались в восточные районы страны, ушли на фронт, на строительство оборонительных рубежей. Вместо них у станков стояли матери и жены, сестры и старики- пенсионеры.
Осенью в тот год в Москве было особенно холодно. Квартиры, учреждения, цехи фабрик и заводов не отапливались. Люди, уходя на работу в ночную смену, не были уверены в том, что вернутся домой. Матери, оставляя в нетопленной комнате детей, не знали увидят ли их. Беспощадный враг не считался с мирным населением столицы, бомбы гитлеровских воздушных пиратов не щадили крова, детей, женщин и стариков. В продовольственных магазинах по карточкам выдавали хлеб и изредка другие продукты. В заводских столовых рабочим отпускались скудные обеды. Зачастую полуголодному рабочему приходилось пешком идти на завод. На дорогу затрачивалось по 2–3 часа: надо было добираться из Сокольников на автозавод или с Ярославского шоссе в Хамовники. На городской транспорт мало было надежды: трамваи ходили через час, а то и реже; троллейбусы обслуживали четыре-пять маршрутов и ходили через 30–40 минут. Автобусное движение прекратилось, бензин нужен был фронту. Несколько станций метро закрылись, подземные поезда следовали с интервалами в 20 минут. В то время Москва располагала очень скудными ресурсами электрической энергии.
Но жизнь в столице не затихала. Во многих кинотеатрах демонстрировались кинокартины. С 5 часов вечера открывались театры, концертные залы. На сцене филиала Большого театра трудящиеся слушали оперы, смотрели балет. В дворцах культуры и рабочих клубах после работы собиралась молодежь; занимались в кружках художественной самодеятельности, слушали лекции, доклады. Здесь часто происходили встречи с воинами-героями, приезжали делегации из других городов страны.
Не замирала культурная жизнь Москвы.
Наступала ночь и движение по городу замирало. С 8 часов вечера тихо становилось в подземных залах метро. Сюда спешили женщины с детьми, старики, чтобы укрыться от налетов вражеской авиации. Метро было единственным местом в столице, где люди спокойно могли провести ночь.
На улицах Москвы военные патрули, заставы. На крышах домов, на боевых постах дежурные противовоздушной обороны, санитарные дружины. Готовы к встрече с самолетами противника расчеты спаренных пулеметов, зенитных орудий, аэростатов воздушного заграждения. За затемненными окнами москвичи, усталые после тяжелой многочасовой работы, беспокойно коротали ночи, поеживаясь от холода в полутемных, освещенных коптилками комнатах. Томительные, тревожные ночи! Люди прислушиваются к каждому шороху… И вдруг в репродукторе знакомый голос диктора: «Граждане, воздушная тревога!» За окнами завыли сирены, ударили зенитки. Вскоре их выстрелы сливались в сплошной гул. Доносились глухие раскаты разрывов. Люди, забыв о сне, быстро покидали комнаты, спешили в подвалы, бомбоубежища… И так почти каждую ночь.
