Герои Сталинградской битвы - [39]

Внимательно изучая донесения о сражениях в городских кварталах, Чуйков все яснее понимал, что хорошо отработанной, но шаблонной тактике противника надо противопоставить что-то еще, что даст возможность не только успешно обороняться, но и уничтожать врага. Необходимо было определить и донести до всех солдат и командиров понятную, вытекающую из характера боев задачу. Замысел о новой тактике окончательно созрел, когда стали известны подробности сражения за вокзал, которое вели бойцы 13-й гвардейской дивизии.

В. И. Чуйков, вспоминая эти события, отмечал: «13-я дивизия генерала Родимцева… вступила в бой сразу после переправы через Волгу и выдержала главный удар немецко-фашистских войск, стремившихся с ходу захватить город. Гвардейцы стояли насмерть, отходили только тяжелораненые, выползая поодиночке. Из рассказов раненых явствовало, что фашистские захватчики несут большие потери. Отрезанные от главных сил дивизии, гвардейцы одиночками или группами по два-три человека закреплялись в будках стрелочных постов, в подвалах привокзальных помещений, за перронными путями и под вагонами и оттуда самостоятельно продолжали выполнять поставленную перед ними задачу: били фашистов и с тыла, и с флангов, истребляли их ночью и днем. Они навязывали врагу такую тактику уличного боя, которая вынуждала гитлеровских офицеров держать в напряжении роты и батальоны круглые сутки… Тогда-то особенно ясно стала оформляться мысль, которую я вынашивал с первых дней фронтовой жизни…

Надо было сделать так, чтобы каждый дом, где имеется хоть один наш воин, стал для врага крепостью. Ничего страшного не будет, если боец, зная общую задачу армии, останется один и будет решать ее самостоятельно. В уличном бою солдат порой сам себе генерал. Нельзя быть командиром, если не веришь в способности солдат».

Командование 62-й армии без промедления решило изменить тактику. В ротах и батальонах появились новые тактические единицы — штурмовые группы. Действовать организованно большими подразделениями в условиях городского боя зачастую было невозможно. В эти группы, помимо автоматчиков, включались истребители танков, минометчики, саперы, связисты, разведчики. Главная задача таких групп — активная оборона. Нужно было лишить противника возможности воевать в привычном ритме, держать его в напряжении и днем и ночью, не дать ему возможности угадать, откуда будет нанесен очередной разящий удар, посеять в его рядах неуверенность и страх.

Успех штурмовых групп, так же как и собственная жизнь бойца, и жизнь его товарищей, целиком зависел от поведения в бою каждого солдата. Чуйков вывел свою формулу действий, понятную каждому: «Штурмовая группа — детище ближнего боя. Ее незаменимое оружие — граната… Автомат — на шее, 10 гранат — под рукой, отвага — в сердце. Действуй!.. Врывайся в дом вдвоем — ты и граната. Оба будьте одеты легко: ты — без вещевого мешка, граната — без «рубашки». Врывайся так: граната — впереди, а ты — за ней. Проходи весь дом опять же с гранатой — граната — впереди, а ты — следом…»

Сражение в городе постепенно стало распадаться на отдельные очаги. Бои шли в основном в разрушенных зданиях — за каждый этаж, комнату, подвал, дома постоянно переходили из рук в руки. Полоса обороны армии напоминала зубья пилы, которую позже так и назвали «пила Чуйкова». А фронтовые журналисты подхватили это сравнение, написав, что она «перепилила шею Гитлера медленно, но верно».

Смерть поджидала захватчиков со всех сторон. В этих схватках верх брали наши солдаты, потому что, как вспоминал Чуйков, «гитлеровцы не любили, вернее, не знали ближнего боя, они его не выдерживали морально». Штурмовые группы явились важнейшей формой борьбы, позволившей не только перехватить инициативу у противника, но и победить его психологически, что стало уже совершенно ясно в октябре. Но во второй половине сентября враг был еще очень силен и активен. Вся линия обороны 62-й армии полыхала огнем. Наиболее ожесточенные бои развернулись на Мамаевом кургане, в районе вокзала, в центре города, у элеватора. Стойкость наших войск в центральной части Сталинграда сорвала планы командования 6-й немецкой армии. В этих боях особенно отличились гвардейцы Родимцева, а также вступившие в бой в течение 17–18 сентября дивизии: 284-я полковника Н. Ф. Батюка и 95-я полковника В. А. Горишного[42]. На реке Царица вели тяжелые бои 42-я бригада М. С. Батракова[43], 92-я стрелковая бригада моряков-североморцев, полк дивизии А. А. Сараева и 35-я гвардейская стрелковая дивизия полковника В. П. Дубянского[44].

Двадцать первого сентября Ф. Паулюс бросил на прорыв на узком участке в направлении центральной пристани пехотную, моторизованную и две танковые дивизии, отчаянно пытаясь подавить защитников города массой. Но немецкая пехота продолжала бесследно исчезать в этом городе, ставшем для них огромной могилой. Большие потери понесли и наши соединения. Однако командование фронта уже смогло оценить значение битвы в условиях города, когда оборона меньшим количеством войск наносит противнику огромный урон. В Сталинград постоянно направлялись пополнения.