Герои — моя слабость - [26]

Как вскоре выяснилось, Лиза на добровольных началах работала в местной библиотеке и была владелицей единственной на острове кофейни, где продавали свежую выпечку.

– Пекарня закрыта до мая, – предупредила Лиза. – И, сказать по правде, я терпеть не могу банко, но мне хотелось с вами познакомиться.

Барбара махнула рукой в сторону фотогалереи на дверце холодильника:

– У Лизы растут две прекрасные дочери. Мои внучки. Обе родились здесь.

– Это мне наказание за то, что вышла замуж за рыбака, вместо того чтобы уехать с Джимми Тимкинсом, когда представился случай, – проворчала Лиза.

– Не слушайте ее. Она обожает своего мужа, – сказала Барбара, прежде чем представить Энни другой женщине, Мари.

– Вам не страшно жить в этом глухом месте совсем одной? – поинтересовалась та. Глубокие морщины оттягивали вниз уголки ее рта, придавая лицу кислое выражение. – Зная, что единственный ваш сосед – Тео Харп?

– Меня не так-то легко испугать, – отозвалась Энни.

Никогда не покидавшие ее куклы так и покатились со смеху.

– Напитки наливайте себе сами, – распорядилась Барбара.

– Я ни за какие деньги не согласилась бы жить в этом коттедже, – не унималась Мари. – Тем более, пока Тео Харп в Харп-Хаусе. Его сестра Риган была прелестной девушкой.

Барбара наполнила вином свой бокал.

– Мари ужасно подозрительна. Не обращайте внимания.

– Я лишь хотела сказать, что Риган Харп управляла яхтой не хуже, чем ее брат, и опыта ей было не занимать, – нисколько не смутившись, продолжала Мари. – Я не единственная, кому кажется странным, что девочка вышла в море в самую бурю.

Пока Энни пыталась осмыслить все только что услышанное, Барбара подвела ее к одному из двух столов.

– Если вы никогда не играли, не волнуйтесь. Правила очень просты, выучиться им несложно.

– Банко для нас всего лишь повод, чтобы сбежать от мужчин и выпить вина, – игриво заметила Джуди Кестер, рассмеявшись куда громче, чем того заслуживала ее сомнительная ремарка. Но, похоже, Джуди заливалась смехом по любому поводу. Веселая, добродушная, с забавными огненно-рыжими волосами, торчащими во все стороны, словно клоунский парик, эта женщина удивительно располагала к себе, невозможно было смотреть на нее без улыбки.

– А интеллектуальные развлечения на Перегрин-Айленде под запретом, – презрительно фыркнула Лиза. – По крайней мере зимой.

– Ты все еще бесишься, потому что миссис Харп не вернулась на остров прошлым летом. – Барбара метнула игральные кости.

– Синтия – моя подруга, – отрезала Лиза. – Я не хочу слушать о ней всякие гадости.

– Вроде того, что она жуткий сноб? – Барбара повторила бросок.

– Ничего подобного, – возмутилась Лиза. – Она образованная, культурная женщина, но это не делает ее снобом.

– Мария Хьюитт была куда образованнее Синтии Харп, – ехидно возразила Мари, – но она никогда не задирала нос, не смотрела на всех свысока.

Хотя Энни могла бы многое на это возразить, ее растрогали теплые слова старухи.

Очередь бросать кости перешла к Лизе.

– Мы с Синтией подружились, потому что у нас много общего, – объяснила она Энни. – Нам нравятся одни и те же вещи.

Энни невольно задумалась, совпадают ли их вкусы в оформлении интерьеров.

– Мини-банко! – объявил кто-то за соседним столом.

Игра оказалась простой, как и говорила Барбара. Понемногу Энни удалось запомнить имена женщин, сидевших за двумя столами, и составить приблизительное представление об их характерах. Лиза воображала себя интеллектуалкой. Восьмидесятилетняя Луиза приехала на остров юной невестой, чтобы выйти замуж. Мари отличалась, похоже, брюзгливым нравом, под стать кислому выражению ее лица, а смешливая Джуди Кестер – открытостью и жизнерадостностью.

Лиза, работавшая библиотекарем на общественных началах, довольно скоро перевела разговор на Тео Харпа.

– Он талантливый писатель. Ему не следует тратить время на дрянную писанину вроде «Санатория».

– О, я в восторге от этой книги, – оживилась Джуди, сияя улыбкой такой же ослепительной, как яркая надпись «Лучшая в мире бабушка» на ее свитере. – Роман нагнал на меня такого страху, что я неделю не могла уснуть без света.

– Какой нормальный человек станет описывать все эти ужасы? – Мари неодобрительно поджала губы. – В жизни не читала ничего кошмарнее.

– Книга Харпа так хорошо продается из-за эротических сцен, – вынесла свой вердикт краснолицая женщина по имени Наоми. Могучий рост, стриженные под горшок волосы, крашенные в иссиня-черный цвет, и зычный голос невольно внушали к ней почтение. Энни нисколько не удивилась, узнав, что Наоми сама управляет собственным рыболовецким судном.

Напротив гренадерши за столом сидела самая элегантная из всей компании дама, Тилди. Женщина лет шестидесяти, с редеющей светлой шевелюрой, одетая в вишнево-красный джемпер с треугольным вырезом. Серебряное ожерелье из множества тонких цепочек поблескивало у нее на шее.

– Эротические сцены – лучшее, что есть в этом романе. В воображении автору не откажешь.

Хотя Лиза была примерно одних лет с Энни, она явно придерживалась пуританских взглядов, сходясь в этом с Мари.

– Тео поставил в неловкое положение свою семью. Я не против хорошо написанных эротических сцен, но…