Героев выбирает небо... - [49]

— Какой еще амил? Что это? Поясни? — Я уже начал подгонять Ваську.

— Азотный тетраоксид или амил, жидкое, желто-коричневое, летучее вещество с сильным едким запахом, взрывоопасно в смеси с органическими соединениями. И если мне не изменяет память, с некоторыми элементами в паре образует самовоспламеняющееся вещество.

— Стоп Барс, вот я сейчас точно уже ничего не понимаю. — Выпили мы к этому моменту нормально, но не до такой же степени, что Васька мне вроде как таблицу умножения пересказывает, а я понять ничего не могу.

— Давай я тебе разложу все по полкам, мой несообразительный друг. Значит так: есть в городе две оружейные фабрики, одна почти народная, своя, где товар дешевый, надежный и при этом доступный в закупке для ополчения, плюс его очень много. Есть вторая фабрика, обороты которой куда меньше, да и товар дороже, но куда качественнее. С другой стороны, в массовой закупке очень дорогой, и не рентабельный для снабжения регулярных формирований ополчения. Следовательно, спрос на такой товар единичный. Из этого вытекает, следующая картина. Есть два брата, один из которых радикал и разгильдяй, но патриот и истинный мусульманин, второй брат более разносторонен и цивилизован, но опять же, жаждущий выгоды и богатства. Если поджог — это дело рук Аслана, то мотив ясен, сжечь конкурентов, обеспечить выход на рынок в более серьезном русле, также вывести на рынок более дорогое, но технически развитое оружие, увеличить свой авторитет и расширить влияние. Если пожар — дело рук Марата, то есть вариант слить старшего брата властям и после его ареста завладеть контролем над фабрикой. После захвата власти, осуществить свои планы по сотрудничеству с племенами, уничтожению снабжения для ополчения врагов, ну и опять же свободный рынок для поставок силовым структурам города Орасмар, но по заоблачным ценам. Одна выгода краше другой. Следов поджога нет, доказательств тоже, но при этом выигрыш в любом случае.

— Фух, вот это ты загнул, хотя не могу сказать, что твои размышления лишены логики. В целом мотивы у них есть. Но доказать мы ничего не сможем. Да и про амил этот твой, это не доказуемо, даже если ты на все сто процентов уверен.

— Ну тут ты не совсем прав Кам. Я же, когда узнал, что у пожарного инспектора есть подозрение, что использовались редкие вещества для этого поджога, вернулся на фабрику. Хотел проверить ящики, в которые мы «левак» грузим. Так вот, исходя из следов — пожар начался именно на твоем рабочем месте там, где стояли ящики для новых патронов. Я все перерыл, и нашел остатки досок от них. Так вот на некоторых я нашел остатки желтого порошка, с запахом этого самого амила. А знаешь, что это значит?

— Вещества для поджога находились в этих ящиках!

— Точно! И не просто в ящиках, а в отделении двойного дна. А знаешь почему?

— Потому, что ящики при въезде на фабрику проверяют.

— Именно! — Всплеснул в ладоши Васька.

— Так выходит мы знаем, кто поджог фабрику — это был Федор?

— У меня тоже появилась такая догадка, поэтому я поехал к нему, чтобы поговорить. Понимаешь, мне не очень хотелось делать скоропалительные выводы, пока я с ним не поговорю.

— И что ты сумел разузнать? — Уже не в силах сидеть на месте, заерзал я по стулу.

— Ничего. Его не оказалось дома. Я поспрашивал соседей, а они сказали, что он уехал с женой еще в пятницу вечером. А в ночь с пятницы на субботы и произошел инцидент.

— Вот дела… — Я почесал затылок и погрузился в размышления. Помолчав пару минут наш разговор продолжился.

— Значит, нам надо ехать в комендатуру и все им рассказать. — Твердо заявил я напарнику.

— Я всё прекрасно понимаю, но мы не можем этого сделать. Мы тоже частично замешаны, но и сидеть сложа руки мы тоже не можем. Если нашу фабрику сожгут, то нам придется искать другую работу, а мне здесь нравится, да и детей кормить надо.

— А что мы можем сделать? — Уже нервничая, спросил я. — Есть полиция, есть комендатура, иди, расскажи им все, и дело с концом.

— Это не вариант, Камиль. Да и не могу я им этого рассказать, на мне подписка о неразглашении, плюс производство нелегального оружия, в тюрьму посадить могут.

— Мне же ты рассказал. Им — то чего не можешь? — Удивился я.

— Тебе — то могу, потому что это твоё слово против моего, тебе все равно никто не поверит. Может, шутил я, а может и вовсе ничего тебе не говорил, а ты сам все выдумал. А там присяга, ответственность, да и уголовное это дело, разглашать секреты Тезауруса, не говоря уже, про воровство. — Подмигивая, улыбнулся мне Васька, сверкнув двумя верхними серебряными зубами, сквозь губы.

Слово такое Тезаурус — я знал, и его значение тоже, но понял, что его значение здесь несколько иное. Впрочем, наверно именно такое, только более обособлено, конкретизировано. Спросил об этом Барса, а он подтвердил, что это в прямом смысле слова и означает сокровище, точнее сокровищница знаний.

— Осознав, что главный подозреваемый, (а скорее всего, просто банальный исполнитель) в бегах, а мы оказались также замешанными в это дело ничего не оставалось, как попробовать распутать все самостоятельно. Но за вечер было уже многое обговорено, а тем более выпито, поэтому свежих идей ожидать не приходилось. И мы продолжили гуляние.