Германия: самоликвидация - [59]

Итак, гарантированный основной доход в размере 60 % среднего дохода серьёзно вмешивается в организацию рынка труда с двух сторон:

1) рационально мыслящие люди, предлагающие свою рабочую силу и являющиеся при этом получателями основного дохода, отказываются от любой работы, вознаграждение за которую не выдерживает минимальной дистанции с основным доходом, то есть не составляет, например, 70 % среднего дохода;

2) рационально мыслящие работодатели не предлагают те рабочие места, которые при скрытой минимальной зарплате нерентабельны.

И то и другое приводит к тому, что большая часть людей, находящихся на нижнем ярусе потенциала наёмного персонала, как бы административно вытесняются в зону бездеятельности.

Политическое воздействие на рынок труда

Работа как средство социализации

Основное обеспечение для безработных теоретически выплачивается лишь в том случае, когда у них наличествует готовность к устройству на работу. Но практически готовность к работе в немецком правовом государстве нельзя ни проверить, ни достаточно законно доказать, ни наказать её отсутствие. Тот, кто предпочитает получать пособие по безработице, вместо того чтобы работать, всегда найдёт способ это сделать^{188}.

В Библии сказано: «Дней лет наших — семьдесят лет, а при большей крепости — восемьдесят лет; и самая лучшая пора их — труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим» (Пс. 89:10). И Аристотель писал: «Человеческое благо — это добродетель, соразмерная работе души, и существует много добродетелей: лучшая и самая совершенная добродетель соразмерна деятельности»^{189}. Такое высокое определение не везде и не всегда применимо, тем более в простой деятельности. Ежедневный подневольный труд может быть бездуховным и мучительным проклятием. Однако эта цитата показывает, что совсем не обязательно вылупиться из яйца пуританской трудовой этики, чтобы отводить работе центральную роль в человеческой жизни и, конечно же, в человеческом счастье.

Если взглянуть на дело с точки зрения левых, например Франкфуртской школы, то речь пойдёт о социальной взаимосвязи, в которой достигнут «результат кооперативных отношений, когда самореализация каждого зависит от ответного уважения со стороны всех остальных»^{190}. Это в точности то, чего не хватает получателю Hartz IV, потому что он не включён в необходимый для этого обмен услугами. Таящееся в этом скрытое унижение не может быть компенсировано и более высоким денежным возмещением. Как раз наоборот: чем выше денежное возмещение, тем больше людей оказываются вовлечёнными в круговорот унижения.

Из исследований темы счастья мы знаем, что человек склонен преувеличивать действие материальных благ и пассивного комфорта как источников счастья и недооценивать благодатное действие социального обмена или производительной деятельности. Таким образом, человек в большей степени предпочитает «иметь», чем «быть». При этом счастье, состоящее из того, что приносят материальные блага по ту сторону абсолютной бедности, проистекает не столько из абсолютного уровня обеспеченности, сколько из осознания своего ранга по отношению к другим людям, а уже этот ранг выражается через степень обеспеченности.

Более скромных людей без выраженного честолюбия или особых способностей здесь и подстерегает ловушка: поскольку они не питают надежд существенно улучшить своё материальное положение путём оплачиваемой работы и не в состоянии понять, какие нематериальные плоды приносит работа — гордость, признание, социальный обмен, — они отказываются от участия в трудовой жизни или делают лишь слабые попытки присоединиться к этому участию. Так они оказываются в ловушке. Она комфортабельна и обита мягкой подкладкой де-факто безусловного основного обеспечения, однако потребность занимать определённое положение в обществе так и остаётся неутолённой.

В этом кроется причина перманентно плохого настроения и гложущего недовольства, которое обычно царит в среде получателей социальных пособий.

Царство работы — это царство вторичных добродетелей: пунктуальности, надёжности, точности, любви к порядку, стрессоустойчивости, понимания иерархии и подчинения. Без этих свойств не будет функционировать ни один процесс создания добавленной стоимости, даже ни одна эффективно работающая бригада уборщиков. История показывает, что благосостояние нации в большей степени зависит от того, присутствуют ли у населения эти вторичные добродетели и как они поощряются, оплачиваются и развиваются. Изречение Томаса Альва Эдисона, гласящее, что гений есть один процент вдохновения и девяносто девять процентов потоотделения, наглядно показывает, что вторичные добродетели непреложны для любого устойчивого успеха, в том числе и для креативных достижений.

В обезличенном обществе значение работы для социализации возрастает больше, чем когда бы то ни было. В племенах охотников и собирателей эпохи каменного века, в отдалённых деревенских общинах раннего ХХ в. и по сей день там, куда ещё не дошёл индустриальный модерн, социальные отношения определялись и определяются традицией, они обозримы, но мало поддаются формированию. Человеку от рождения указано определённое место в обществе, и он остаётся на этом месте, как правило, до самой смерти. Иметь ли ему работу или не иметь её, так же как и жить в сложившихся обстоятельствах, — всё это коллективная судьба.