Герцогиня. Восход звезды - [48]

− Sinjorino Chantarelle ŝia Moŝto la Reĝino Carmilla deziras scii sur kio teroj de la Regno de Anorni estis kontraŭleĝe asignitaj al la haveno de Liguria kiuj longe apartenis al la Regno de Algarne kaj estas donaco de via reĝo al la Princino, kiam ŝi venas de aĝo[7].

− Kara Emil Crispian D`Artroix, mi volas konstati, ke ĉio estas laŭleĝa. Estas dokumentoj, kie estas skribite nigra kaj blanka, ke la haveno Liguria foriras al la regno de Anori kiel kompenso por morala damaĝo al la krono. Mi volas ankaŭ konstati, ke ĉi tiu interkonsento estis subskribita de via reĝino[8], − я довольно ухмыльнулась, нагло глядя в глаза советнику. То побледнел, судорожно сглотнув. Я попал в цель. Елки-палки как же его пробирает. Бедолага! Первый раз вижу, чтобы при виде меня так тряслись и бледнели. − Вам есть, что на это возразить, − спросила я на имперском, уверенная, что посол меня поймет.

− Нет, − последовал, в полнее ожидаемый, ответ.

− Я знаю, что в порту ведутся боевые действия. Поэтому хочу знать на каких основаниях Алгарне ввело войска на нашу территорию. Это расценивать, как объявление войны? − снова на имперском спросила я.

− Sur la tereno reveni teritoriojn apartenantajn al ni helpe de fizika forto[9], − запинаясь и беднее с каждой минутой все сильнее обронил, посол боясь посмотреть мне в глаза.

− Venu, mi proponas la subskribon de paca traktato sen aneksoj kaj indemnizoj, konservante plu amikajn rilatojn inter niaj ŝtatoj, − я лукаво ухмыльнулась, глядя в холодные голубые глаза посла. Я наглела самым откровенным образом и вела себя весьма недипломатично. От переизбытка эмоций с уважительного «вы» я перешла на дружеское «ты», стараясь таким маневром сбить посла с толку.

− Absolute ne ebla[10], − охнул посол, хватаясь рукой за сердце. Так, гляди, бедолагу удар хватит. На моей совести и так слишком много крови.

− Хорошо я не жадная, − пробубнила я себе под нос. И улыбнувшись послу, который уже был не рад, что согласился возглавлять делегацию, очаровательной улыбкой, сказала: − Nu, tiuokaze ni faru ĉi tion: nia reĝlando pagos al vi trionon de ĉiuj profitoj el la eltiro kaj prilaborado de Liguriaj diamantoj. Vi siavice subskribas pac-traktaton laŭ miaj terminoj kaj forgesas pensi pri Ligurio. Ĉu iros[11]?

− Sinjorino Chantarelle vi estas neebla, − восхищенно выдохнул посол, немало меня смутив таким заявление. − Lasu min subskribi la paperojn[12].

Следующие пять минут министр иностранных дел под мою диктовку старательно выписывал текст мирного договора на дорогой гербовой бумаге, после составления оного, я протянула бумажку с дружеской улыбкой послу на подпись. Тот, не колеблясь размашисто расписался, я критически осмотрела подпись и только подом расписалась сама. Проблема Алгарене была решена. По крайней мере я так думала.

Возвращалась с переговоров я приподнятом настроении: надо же удалось одурачить соседского посла. Признать честно, я сначала сомневалась, что он согласится на подобные условия, но все прошло, как задумывалось. Ажиотаж около крыльца привлек мое внимание, хотя я и так знала, что там увижу. Толпа ахала, охала, причитала, глядя на небрежно распластавшиеся тело принца на ступеньках лестницы. Я, помня о своей роли, стал локтями расталкивать собравших зевак, пробираясь к эпицентру трагедии. Как только мне удалось выбраться, я, размазывая слезы по щекам, раздирая колени в кровь кинулась к бездыханному телу принца, громко причитая, чтобы перекричать роптания толпы:

− На кого же ты меня оставил, милый мой… как же я без тебя жить буду, − причитала я, размазывая слезы по щекам и мелко дрожа от рвущегося наружу смеха. Я заметила краем глаза как ко мне подходит фигура, закутанная в черный плащ, поднял глаза, посмотрела в самодовольно ухмыляющиеся физиономии Лакруа, улыбнулась ему краешками губ и продолжила свои стенания: − Кто же теперь королевством править будет… Нет у короля-батюшки нашего наследников больше, ой, помиру пойдем… Лучше бы душегубы меня убилииии, − глядя на мои страдания, придворные трагически вздыхали. Все приносили мне искренние соболезнования и уверяли, что я еще молодая и у меня все обязательно будет хорошо. Я, прикладывая к глазам черный кружевной платок, всхлипывала и мелко дрожала от очередного резкого порыва ветра. Лакруа приобнял меня за плечи, я прижалась к его груди продолжая стоять в окружении придворных и со скорбью в глазах улыбаться. Я не знаю, как и откуда здесь взялась Николетта, но ее истерический надтреснутый крик клинком разрезал воздух:

− Риан!!! Нет!!! — принцесса бросилась на колени перед телом принца, обливаясь холодными, горючими слезами, билась в истерике, она не хотела верить, что ее брата убили. Она не хотела оставаться одна. — Это все ты!!! — Николетта дикой кошкой вцепилась мне в запястье. Ее длинные ухоженные коготки больно вонзились в мне в кожу, даже кровь пошла. — Ты его убила!!! — вопила она, тыкая в меня пальцем. — Ты специально все подстроила!!! Попросила письмо написать, чтобы он тебя с собой взял, а потом убила!

− Да — это я, − голос мой в этой ситуации оказался чересчур спокойным, чем еще больше взбесил принцессу. — Это я убила твоего брата, точнее поспособствовала, чтобы исход покушения был удачным. В прошлый раз ты мне слегка помешала, признаться, сильно удивив таким смелым поступком.