Геракл — праотец славян, или Невероятная история русского народа - [2]

(1) Жил Геракл во второй половине второго тысячелетия до Рождества Христова. В это время Геракл, находясь в Олимпии, воздвиг святилище герою Пелопсу, потомком которого он был в четвертом поколении. Святилище открыто современными археологами и датировано. К тому времени относится и поход аргонавтов в Колхиду за Золотым руном. Геракл собрался принять участие в походе вместе с Орфеем, близнецами Кастором и Полидевком, Тесеем, национальным героем ионийцев-пелазгов, жителей Аттики. Сам Геракл был племенным богом дорийцев, жителей Аргоса, которые в Фессалии входили в конфедерацию пелазгов, затем поселились у Пинда, горы в Македонии, и назывались македонами до переселения в Пелопоннес, где приняли имя дорийцев. Геракл собрался в числе сорока трех воинов на пятидесятивесельном корабле, среди которых была женщина-воительница Аталанта.

(2) На носу корабля богиня Афина укрепила ствол прорицающего додонского дуба. Но добывать Золотое руно Гераклу не пришлось. У берегов Северной Греции, в Фессалии, второй родины пелазгов, он был оставлен в гавани Афеты, ибо сам корабль Арго провещал человеческим голосом, что не в силах вынести его тяжесть. Не судьба!

(3) Способность корабля Арго произносить человеческие слова заставляет сделать паузу и заметить, что одушевленность простых механизмов была известна всегда (чего стоит избушка Бабы Яги, исполняющая человеческие приказания), а поведение современных сложных машин вообще пугает своей автономной жизнью.

(4) Рядом с Фессалией располагалась фракийская Мисия в современной Болгарии. В этой земле жило племя бебриков, которыми правил Амик, сын Посейдона и Вифинской нимфы — сын морского царя и речной девы из Малой Азии. Слово «бебрики» знакомо славянскому слуху — это бобры. В «Слове о полку Игореве» «бебрян рукав» — бобровый рукав. Но «бобры» — не славяне. Склавы и анты тоже «водоплавающие», как сообщают византийские авторы, потому что, «внезапно застигнутые опасностью, погружаются глубоко в воду, держа во рту изготовленные для этого длинные тростинки, целиком выдолбленные и достигающие поверхности воды; лежа навзничь на глубине, они дышат через них и выдерживают много часов, так что не возникает на их счет никакого подозрения» (Маврикий, 1991. С. 371). Но славяне не «бобры», а «выдры»: «Куманин (попоегц) пардус есть», — сказал памятник отреченной русской литературы и продолжил: «Русин видра есть» (Тихонравов, 1863. С. 440).

(5) Если русины связаны здесь со славянами Киевской Руси, то связь эта, конечно, не выдумана, но это не та часть русских, которые русь «из Вагрии», из области, как писал Лейбниц, глашатай точки зрения датского происхождения руси, где «расположен Любек, который считался в старину за принадлежащий славянам» (Мыльников, 1999. С. 153). Там и ободриты, которые еще на Дунае, на своей прародине, «по соседству с болгарами в Дакии», получили на языке местного народонаселения эпитет «грабители и убийцы», связанный со славянским глаголом *ob(b)derati/ *ob(b)dbrati «ободрать, ограбить» — «этноним неукротимых лютичей, то есть «лютых, свирепых» (Трубачев, 2003. С. 141, 142). Рядом жили их лютые соседи велеты или велатабы, которые часто выступали против них, негодуя за союз с франками. Сами франки называли их вильцами, но, по-видимому, они искажали имя или просто сближали их с волками. Потому что между другими народами Прибалтики велеты занимали первое место и были известны свирепостью и воинственным нравом (Эйнхард, 2005. С. 79, 142, примечание № 54; 245).

(6) Прибалтийские славяне верили в волка. «Во многих местах Мекленбургского округа (Велиградский округ, область расселения ободритов. —Л.Г.), где вера в Хлебного волка особенно распространена, крестьяне опасаются сжинать остаток хлеба, потому что в нем скрывается волк. Волком, а коли речь идет о ржи, то Ржаным волком, зовут и самого человека, сжавшего последний сноп. Во многих районах Мекленбургского округа такой человек должен проявить свою волчью природу: делать вид, что собирается укусить товарищей по жатве, подражать волчьему вою и т. Он (волк) выступает в роли духа хлеба» (Фрэзер, 1986. С. 420). В связи с этим можно сделать неоспоримый вывод: выдра и волк несоосная зооморфная пара.

(7) Запас русских свойств хранится у людей Северной Руси и в Белоруссии — словене и кривичи участвовали в создании начальной Руси. Сказано о посольстве к варягам: «Реша русь, чудь, словене, кривичи… земля наша велика и обильна, а наряда в ней нету; да поидите княжить и владеть нами». Таково содержание этого текста с точки зрения пяти летописей: Лаврентьевской, Ипатьевской, Хлебниковской, Троицкой и Летописца Переяславля Суздальского. И только в двух — Радзивиловской и Московско-Академической летописях представлена форма не русь, а руси (Шахматов, 1916. С. 19, примечание № 13). Поэтому А.А. Шахматов реконструировал текст, по замечанию Л. Мюллера, «не по свидетельствам, а «по смыслу» (Мюллер, 2004. С. 52). Выходит, что около озера Ильмень существовала Русская земля и к варягам обратились с призывом идти княжить в их землю русь, чудь, словене и кривичи. Такой взгляд как будто находит подтверждение в высказывании 2-й редакции Повести временных лет, если поставить соответствующие акценты: «И от тех варяг прозъвася Руськая земля Новъгород, ти суть людие Новъгордьстии от рода Варяжьска, преже бо беша Словене» (Шахматов, 1916. С. 20). — И от тех варягов прозвалась Русская земля «Новгород» (после прихода Рюрика Holgardr получил славянское название — Новгород), те по сути люди новгородские от рода варяжского [так прозвались], а прежде были словене». Еще точнее сказано в Лаврентьевской летописи, если только не ошибочно слово «новгородцы» повторено дважды. Но если не идти следом за переводами-толкованиями, то высказывание о при-ильменской Русской земле до варягов получает еще более определенное содержание. «И от тех варяг прозвася Руская земля новугородьци, ти суть людье ноугородьци от рода варяжьска, преже бо беша словени» — И от тех варягов прозвалась Русская земля — «новгородцы», те по сути люди «новгородцы» от рода варяжского [так прозвались], а прежде были словени.