Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи - [245]

Костов попытался оправдаться. Он сказал, что честен в своем отношении к Советскому Союзу и всего лишь имел намерение предоставлять нужные сведения централизованным порядком. Но его слова вызвали у Сталина новый приступ ярости: «Жулик! Я имел о вас лучшее мнение. Надо посмотреть, откуда вы и кто такой. Поглядите на него. Хотите побороться? Поборемся. Только знайте, что мы на полпути никогда не останавливаемся. Доведём борьбу до конца». В последних словах прозвучала неприкрытая угроза.

Но на следующий день, продолжает Червенков, во время встречи в Кремле, когда Трайчо Костов публично признал, что допустил ошибку и пообещал сделать выводы из критики, Сталин сказал: «Хорошо, что признаёте ошибку, давайте это забудем»^{346}.

Пятый съезд партии открылся в Народном театре 18 декабря в 16 часов вступительным словом Басила Коларова. Он коротко описал развитие партии после IV съезда, состоявшегося в 1922 году, и подчеркнул, что БРП(к) из сравнительно небольшой партии, насчитывавшей тогда 35 тысяч человек, превратилась в «могучую, прекрасно организованную, идейно сплочённую и дисциплинированную полумиллионную армию». До позднего вечера продолжались приветствия массовых организаций и партий Отечественного фронта, а также приехавших в Софию делегаций компартий. Приветствие от партии большевиков огласил секретарь ЦК М. А. Суслов.

Георгий Димитров не дождался конца заседания и уехал во Врану, чтобы ещё раз перелистать аккуратно отпечатанные страницы завтрашнего доклада, которые он перечитывал, правил, дополнял и сокращал все дни после возвращения из Москвы. Лёг спать в третьем часу ночи, а в девять утра уже был в Народном театре, но на его лице, как утверждает Неделчо Ганчовский, не было заметно следов усталости.

Когда председательствующий на втором заседании съезда Трайчо Костов предоставил слово Димитрову для выступления с политическим отчетом ЦК, в зале началась овация. Весь съезд проходил на высокой ноте, эмоции переполняли делегатов, ощущавших себя творцами и свидетелями исторического дела. Вторая волна аплодисментов поднялась, когда Димитров выразил уверенность, что съезд вернёт партии название «коммунистическая».

Выступление Димитрова продолжалось до 9 часов вечера с длительными перерывами. Он читал доклад неторопливо и спокойно. Но финальную часть произнёс с большим подъёмом, энергично жестикулируя. На несколько минут он вновь стал тем вдохновенным Димитровым, чей голос всколыхнул и поднял с мест участников VII конгресса Коминтерна в 1935 году. И в этот раз, как тогда, после окончания доклада тысячеголосый хор запел «Дружную песню» Киркова, потом «Интернационал»…

Пятый съезд БКП с полным основанием может именоваться историческим. Это был съезд победителей, завоевавших и укрепивших власть в долгой борьбе, сопряжённой со многими потерями, поражениями и ошибками, — борьбе, которая привела к Девятому сентября; съезд, указавший генеральную линию в социалистическое будущее Болгарии. Время сомнений кончилось; начался отсчёт времени реальных дел и идеологического единомыслия.

В докладе Георгия Димитрова были даны характеристики и оценки основных периодов и узловых моментов развития партии — тесного социализма, Сентябрьского восстания 1923 года, левосектантского курса, большевизации, антифашистской борьбы, Девятого сентября, рассмотрены роль и перспективы Отечественного фронта и народно-демократического государства. Эти оценки стали каноническими на долгие годы. В частности, Димитров дал развёрнутое определение событий 9 сентября 1944 года, не назвав их ни революцией, ни переворотом. Это определение таково: «9 сентября 1944 года политическая власть в нашей стране была вырвана из рук капиталистической буржуазии, эксплуататорского монархо-фашистского меньшинства и перешла в руки громадного большинства народа, трудящихся города и деревни при активной и руководящей роли рабочего класса и его коммунистического авангарда. Победив при решающей помощи героической Советской армии, восстание 9 сентября открыло путь к построению социализма в нашей стране». Концепция народно-демократического государства, разработанная Димитровым в Барвихе, почти полностью и без изменений вошла в доклад, за исключением тезиса о мирном пути развития народно-демократической революции. Формула Сталина о народной демократии и советском режиме как двух формах диктатуры пролетариата также не была включена Димитровым в доклад, и вряд ли по недосмотру, что видно из его заключительного слова по итогам прений.

Большое внимание уделил Димитров международному положению и внешней политике Болгарии. Он сформулировал положение о том, что дружба с Советским Союзом является краеугольным камнем внешней политики Болгарии. В разделе «Федерация южных славян и македонский вопрос», который в позднейших публикациях доклада не воспроизводился, Димитров проанализировал историю вопроса о судьбах Македонии. Он заявил, что федерация, опираясь на дружбу с Советским Союзом и братское сотрудничество с другими народно-демократическими странами, была бы в состоянии успешно защищать свободу и независимость южнославянских народов и обеспечить их развитие по пути к социализму. Причиной провала этого замысла, по его словам, была «измена группы Тито Советскому Союзу и единому демократическому антиимпериалистическому лагерю, её антимарксистский и националистический курс»