Геополитика мирового порядка - [169]

• способность справиться с экономическими затруднениями, не доводя ситуацию до обвального обнищания основной массы населения, а экономику и финансы страны – до критической черты полного развала и разорения;

• обоснование духовных потребностей и системы морально-нравственных ценностей людей[525].

Обычно различают два типа безопасности: гипотетическое отсутствие опасности, самой возможности каких-либо потрясений и реальная защищенность социума от опасностей, способность надежно противостоять им.

В соответствии с пространственно-географическим взаимодействием социальных организмов выделяют несколько относительно самостоятельных уровней безопасности: глобальная, региональная, национальная (государственная) безопасность.

Национальная безопасность предполагает защищенность всей совокупности интересов страны – политических, социальных, экономических, военных, экологических, культурных, духовных, интеллектуальных. Понятно, что в каждом конкретном случае для ее обеспечения требуются особые методы, привлечение соответствующих органов, сил и средств государства[526].

В отечественной литературе можно встретить и более широкую трактовку понятия «безопасность». Так, в обстоятельной работе чл. – корр. РАН В. Н. Кузнецова категория «безопасность» определяется следующим образом: «Сетевая устойчивая совокупность необходимых и достаточных факторов надежно обеспечивающих: достойную жизнь каждого человека; защищенность всех структур жизнедеятельности семьи, общества и государства; их цели, идеалы, ценности и интересы, их культура и образ жизни, традиции от неприемлемых рисков, от внутренних и внешних вызовов и угроз; способность эффективно предотвращать формирующиеся опасности на основе культуры компромисса по поводу благополучия и справедливости для всех»[527].

Как видим, подход В. Н. Кузнецова к понятию «безопасность» можно назвать сетевым, основанным на учете того, что в политической жизни называется компромисс, а также данный подход пристальное внимание уделяет ресурсу культуры как важному элементу безопасности. Вслед за почетным профессором Московского государственного университета П. А. Николаевым, автор «Социологии безопасности» утверждает, что культура – это главное звено, главный фактор создания Большого Проекта – процветающая Россия. При этом культура, культурная созидающая деятельность становятся созидательным ресурсом в строительстве национальной безопасности, нормального общества и государства[528].

Не составляет труда увидеть, что такое понимание безопасности вписывается в так называемый цивилизационный подход в геополитике, который освещается в данной работе. Мы же остановим внимание читателя только на одной стороне феномена «безопасность» – на ее территориальном аспекте. В частности, на той связи, которая существует между определенной территорией и ее безопасностью. Это предполагает освещение, по крайней мере, трех вопросов:

1) контроля над территорией;

2) пространственного состояния (способ политического выражения территории);

3) конфликтов на территориях. Контроль или господство над территорией? Данный вопрос, как уже нами отмечалось выше, является одним из ключевых в геополитике. Прежде всего, следует различать понятия «контроль» и «господство».

Контроль является формой наглядно проявляемого господства, чаще всего господства официального. Понятие «господство» является более широким,

т. к. помимо так называемого прямого контроля, включает в себя и контроль косвенный, который можно определить термином «влияние», например. Понятно, что господство может осуществляться через посредство акторов геополитики[529]. Оно может обеспечивать интересы той или иной страны без прямого вмешательства в жизнедеятельность зависимого государства.

Безопасность, обеспечиваемая на основе прямого контроля В рамках так называемого традиционного подхода, геополитические акторы (и прежде всего государства) стремятся обеспечивать безопасность определенного пространства на пути утверждения и поддержания прямого контроля территории, превращаемой, по сути дела, в свою собственную территорию. Такая интеграционная логика сложилась исторически еще в Средние века, когда границы государства и их нерушимость обеспечивались преимущественно военными средствами. Именно такая форма интеграции территории некоторыми геополитиками определяется как империализм в геополитике, что неразрывно связано с аннексией территорий[530]. Аннексия, как показывает исторический опыт, как правило, оправдывалась аргументами стратегии или безопасности страны. Так было, например, в случае Италии в 1918 г., когда она определила свою северную границу по перешейку Бреннера, т. е. по так называемой «естественной» границе, проходившей по территории Тироля. При этом утверждалось, что военные притязания Италии определялись, в том числе социокультурными аргументами. Напомним, что к тому времени Италия осуществила аннексию Альто Адиджи, население которой было германофонским.

Чем вызывается к жизни прямой контроль над территорией? Дело в том, что такой контроль является одним из основных аспектов суверенитета страны. Однако в современных условиях далеко не всем странам удается утверждать и сохранять такой контроль. И тем не менее, в большинстве стран властям (государству), как правило, удается проводить политику, в итоге которой указанный контроль обеспечивается.