Геологическая поэма - [216]
Взошло солнце. Кинуло в тайгу лучи. Прострельно. Прямой наводкой от горизонта. Порозовели сугробы, порозовели стволы деревьев. И явственной дымкой подернулась лесная даль — темная зелень с легчайшей розоватостью. «Как кремлевские ели», — подумал Валентин и не сразу понял, почему именно они пришли ему вдруг в голову. А потом сообразил — утренний цвет стен Кремля: он, цвет этот, неощутимо присутствует в колере тех как бы постоянно прихваченных инеем деревьев и едва заметно распылен по брусчатке Красной площади. Вслед за этим ассоциативная цепочка прояснилась окончательно: утренние ели — Москва — Роман. Оказывается, сам того не осознавая, с самого начала, с самого появления Васи, лежа под взрывами, он знал, что полетит к Роману.
Чем бы оно ни было, то состояние духа, в котором он пребывал в минувшие месяцы и дни, — шоком, растерянной паузой, болезненным безразличием, — но оно кончилось.
Широко, с прежней своей стремительностью шагал он по заснеженной тропе, через опять полнящуюся беззвучными взрывами тайгу, и путь его был обнадеживающе высвечен утренними лучами.
10
Спустя трое суток, ранним московским утром в его номер в новой гостинице «Россия» вошел Роман.
Валентин прилетел накануне, в середине дня. Устроился с жильем, после чего позвонил ему на работу.
— Идешь ты пляшешь! — рявкнул в трубке знакомый голос. — Получил мое письмо?
— А иначе откуда б я знал твой телефон? — вопросом на вопрос отвечал Валентин.
— Верно. Умница. А я дурак. Ты где?
— В гостинице.
— Тундра! Надо было прямо ко мне, я ж писал. Мы вдвоем с мамашей, и комнат две. Лады, двигай сюда, в институт.
— Старик, не поверишь, я еле стою. Гонка получилась, как тогда летом, помнишь? Когда я добирался до Стрелецкого. Четыре пересадки и четыре самолета: ЯК-12, АН-2, ЛИ-2 и ТУ-104. А я в самолетах спать совсем не могу, разучился. Да еще разница во времени. В общем, сейчас ложусь — и никаких!
— Полный завал! Тогда — завтра утром. Давай свои координаты.
И вот он явился. Вошел — шикарный столичный парень. Демисезонное пальто-реглан стального цвета. Без шапки. Желтые перчатки тонкой кожи. Быстр, деловит, язвительно улыбчив.
— Привет, сынишка!
Подмигнул. Не раздеваясь, завалился в кресло. Окинул взглядом комнату.
— Не хило устроился, — оценил он. — А еще говорят, что у нас с гостиницами — дохлый номер.
— В Иркутске меня подсадили к хабаровскому рейсу, — пустился в объяснения Валентин. — Рядом оказался один с Камчатки, рыболовный капитан. Пока летели — сконтачились. И вместе двинули сюда…
— Абзац! — перебил Роман. — Икра, красная рыбка. Большой человек!.. — Он критически оглядел Валентина. — Ничего, смотришься. В полный рост. Особенно это, — он ткнул пальцем в узорчатые камусы. — Передовой оленевод!
— Что, не идет? — встревожился Валентин.
— Не вибрируй! — Роман снисходительно махнул перчатками. — Теперь слушай сюда. Я тебе писал, что удалось пробить, — тебя примет заместитель министра, могучий мужик…
— Нет, но ты гигант! — восхищенно сказал Валентин. — А я почему-то все время рассчитывал на Стрелецкого…
— Стрельцу сейчас не до нас, — Роман колюче усмехнулся и, поколебавшись, добавил — Жена вольтанулась.
— Как?! — вытаращился Валентин.
Взгляд Романа сделался невидящим — ушел во тьму каких-то явно нелегких, тревожных мыслей.
— Удивляюсь Стрельцу, — заговорил он после некоторой паузы и как бы про себя. — Умный ведь мужик… С самого начала было ясно: кроха рассчитывает, что дедуля скоро отбросит коньки и его сундуки с отрезами достанутся ей. А он — ты ж видел — еще нас с тобой переживет. Кроха ждала, ждала — и абзац! Нервы крякнули. Пошла чудесить. Наши институтские метрессы шушукались, что кроха берет новый сервиз и после разового употребления — в мусоропровод: я, мол, не кухонная баба!.. Ты чего кривишься? — набросился он вдруг на Валентина. — Грязное белье, низкие темы — да? А ты хотел, чтоб я только о дрейфе континентов? Эстет в унтах! Это жизнь есть — в ней все вот так! — Роман яростно потряс сцепленными пальцами обеих рук. — Если хочешь знать, это грязное белье в мою морду шмякнулось! У Стрельца сейчас глаза в разные стороны, ходит — об собственные ноги запинается и черт-те что высказывает! Весь в парафине! Отдел повис на мне, а я что — овцебык? У меня диссертация, у меня предзащита, у меня полный завал на всех фронтах! Нуль по фазе! Нет, но ты понял, в каком я оказался цейтноте?
— Рома… — начал Валентин, мучительно соображая, что сказать и как утешить вулканически вздыбленного Романа.
— Ладно уж, молчи, — великодушно махнул тот. — Что ты понимаешь в городской любви… — Он вздохнул, расслабился, задумчиво поглядел на Валентина. — Нет, чего это я ради тебя уродуюсь, а? По идее мне надо было возненавидеть тебя — из-за Аси… Кстати, ее папашу тоже пришлось подключить — чтобы тебя приняли и выслушали. У него в министерстве авторитет непромокаемый…
Валентин молчал. Вопросительно смотрел на Романа. Тот сосредоточенно разглядывал носки своих матово лоснящихся туфель, мял в руках перчатки.
— Переписываемся мы с ней… Ну, об этом потом, — Роман вскинул голову и внезапно засмеялся. — Наш друг Панцырев может не торопиться — на Севере, туда, ближе к Ледовитому, разведаны колоссально богатые руды. Так что ваше Гулакочи снимается с повестки дня — пока не проложат железную дорогу…
Главный герой «Долины бессмертников» поэт Олег Аюшеев, участвуя в раскопках древнего погребения, знакомится с погибшей культурой хуннов. Осмысливая ее и сопоставляя с современной культурой и жизнью, он задумывается о том, что значит для поэта родная земля, об участи народов, правители которых во имя суетных и корыстных целей ввергают сотни тысяч людей в пучину бед, кровопролитий.
В исторической повести «Ступени совершенства» рассказывается о великом древнеегипетском художнике Тутмосе, создателе знаменитого скульптурного портрета царицы Нефертити.
В далеком будущем наука Земли достигла небывалых высот. Ученым удалось создать сверхмощную вычислительную машину, названную ими Великим Мозгом. По замыслу создателей, Великий Мозг будет поддерживать постоянную связь с мозгом каждого человека – и мыслительные способности людей возрастут тысячекратно. Для рассмотрения этой идеи, которая названа проектом Единого Поля Разума, создается специальная Комиссия: сто один человек, специалисты в самых различных областях человеческой деятельности, должны взвесить все «за» и «против» и принять решение...
Владимир Митыпов — известный бурятский прозаик. Его творчество знакомо русскому читателю повестями «Ступени совершенства», «Зеленое безумие земли», «Приход больших обезьян» и другими произведениями.Роман «Инспектор Золотой тайги» посвящен борьбе за советскую власть на золотых приисках Бурятии. Ярко раскрывает в нем автор историю освоения золотых россыпей в дикой, далекой каторжной тайге.
Главная тема повести Владимира Митыпова – ответственность ученого перед человечеством за свои открытия.Эксперименты профессора Моллини увенчались полным успехом: ему удалось наделить горилл сверхмощным разумом и превратить их в неопитеков, в «живые вычислительные машины». Необычайные способности неопитеков сделали их чрезвычайно полезными для военного ведомства, но ни ученые, ни опьяненные грандиозными перспективами военные и представить себе не могли, к каким ужасающим последствиям приведет открытие Моллини.
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.