Генштаб без тайн. Книга вторая - [7]

Программа превращала Россию в рядового члена НАТО, который обязан был действовать по общепринятым в альянсе правилам и подчиняться решениям его руководства, где доминировали американские взгляды.

То были унизительные условия, и, естественно, у нас в МО и Генштабе категорически отвергали их. Но весь идиотизм нашего положения заключался в том, что какая-то непонятная «политическая целесообразность», проповедуемая высшей властью, постоянно брала верх над военностратегическими расчетами генштабистов.

Аналитики Генштаба еще готовили документ для Кремля, в котором на основе огромного массива конкретных расчетов высказывалось негативное отношение к Программе, а некоторые депутаты Федерального собрания РФ уже расточали ей комплименты и убеждали соотечественников, что Россия должна принять этот документ. Большую активность при этом проявлял тогдашний председатель Комитета Государственной думы по обороне Сергей Юшенков, которого у нас на Арбате многие то ли в шутку, то ли всерьез стали называть «агентом влияния».

Меня поражала та легкость, с которой этот человек с умным видом выстраивал свои аргументы в пользу вступления России в Программу. Хотя в это же время несколько десятков высококлассных специалистов Главного оперативного управления и Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба, обладавших колоссальным объемом стратегической (в том числе и разведывательной) информации, еще только-только подобрались к первым экспертным выводам.

Когда я сейчас бываю в Госдуме и вижу там Юшенкова, меня так и подмывает подойти к этому человеку и спросить, как он по прошествии шести лет оценивает свою пропагандистскую кампанию в пользу вступления России в Программу.

Ныне некоторые даже самые верные соратники Юшенкова «выражают возмущение» тем наглым напором, с которым НАТО прет на Восток. Строго по Программе…

Российские флюгеры — самый опасный тип демократических горлопанов, которые долгое время занимались идеологическим обеспечением заманивания России в натовскую военно-политическую ловушку. Чем яростнее они пропагандируют среди соотечественников взгляды, выгодные НАТО, тем чаще их приглашают с визитами за рубеж, тем крупнее размеры гонораров за выступления.

Принципы таких людей можно покупать, как макароны, перелицовывать, как старые одежды, или выращивать, как кроликов.

А возможность легко заработать сотню-другую долларов на пропаганде в России нужных НАТО установок превращалась в специфический вид бизнеса. Когда я был в США, американцы показывали мне записанное на телё-пленку выступление известного российского «штрейкбрехера» перед членами одной из комиссий Конгресса. Мне показалось, что текст его речи был написан под диктовку директора ЦРУ.

ПОЗИЦИЯ

Уже в первых документах Генштаба, содержащих анализ Программы, был сделан вывод о том, что «Партнерство во имя мира» — это форма подготовки расширения блока за счет бывших соцстран, причем на максимально выгодных для него условиях.

Уже первые расчеты аналитиков ГШ показали, что непосредственный выход НАТО к нашим западным границам поставит Россию в крайне трудное положение. Наши военные группировки бывшего второго эшелона (Московский, Северо-Кавказский военные округа) после ликвидации ОВД и вывода войск из-за границы превращались в разрыхленный первый эшелон. К тому же на северо-западном ракетоопасном направлении мы лишались станции предупреждения о ракетном нападении в Прибалтике (Скрунде). А еще раньше мы потеряли аналогичную станцию на западе Украины (Мукачево).

Уже тогда у генштабовских экспертов не было никаких сомнений относительно того, что вступление Польши в НАТО — это всего лишь вопрос времени. Сие значило, что подлетное время натовских самолетов к нашим важнейшим индустриальным и военно-промышленным центрам значительно уменьшается и одновременно увеличивается глубина проникновения авиации блока на нашу территорию (с польских аэродромов самолеты НАТО смогут проникать в Россию на глубину от 650 до 750 километров).

Еще более мрачными были наши расчеты по натовскому тактическому ядерному оружию, по составу сухопутных и военно-воздушных группировок, нависавших над нашими северным и южным флангами.

Далеко не в нашу пользу складывалось соотношение сил и на море: с выводом наших войск из Прибалтики Балтийский флот оказался фактически разорванным надвое (Балтийская и Кронштадтская базы), а Черноморский все еще оставался в стадии скандальной дележки с Украиной, и как о полноценной стратегической группировке о нем уже нельзя было говорить.

Было ясно, что Программа «Партнерства» при нашем безоговорочном вступлении в нее очень похожа на мягкую форму капитуляции России после поражения в «холодной войне».

А в это время министр иностранных дел РФ Андрей Козырев расточал комплименты Программе и рисовал радужные перспективы участия России в ней. Руководство Минобороны и Генштаба продолжительное время отказывалось комментировать для прессы Программу.

В то время многие десятки иностранных журналистов, аккредитованных в Москве, допекали нашу пресс-службу просьбами взять интервью у министра обороны Павла Грачева и начальника Генштаба Михаила Колесникова. Но они отказывались, вероятно, выжидая, что скажет Президент — Верховный Главнокомандующий и по поводу Программы, и в связи с расширением НАТО на Восток.