Генрих VIII и его королевы - [6]

Шрифт
Интервал

Замок Лудлоу, служивший домом принцу Артуру и Екатерине Арагонской в течение четырех месяцев их семейной жизни в 1502 году

Генрих VII был необычайно горд своей новой невесткой и «и послал знатных лордов и рыцарей, чтобы торжественно сопроводить ее к супругу и мужу. И после 12 дня ноября она была доставлена из Ламбета через Лондон со всей торжественностью и почестями, какие только можно вообразить, в епископство, к собору Св. Павла»>[13].

Это празднество было самым великолепным и изысканным из тех, которые когда-либо видел город. В нефе собора Св. Павла была возведена сцена, или возвышение.

«После дня святого Эркенвальда и после воскресенья эта самая дама была возведена на это возвышение, и там принц Артур прилюдно заключил с ней брак, и оба они были в белом, оба влюблены и исполнены желания…»

Принц Уэльский мог выглядеть влюбленным и исполненным желания в день своей свадьбы, но в действительности он был хрупким юношей, едва достигшим пятнадцатилетия. Этот факт был в достаточной мере оценен некоторыми советниками его отца, но, к несчастью, вопрос о незамедлительном осуществлении брака имел политическое значение. Король проявлял нехарактерную для него нерешительность, а мнения испанцев разделились, поскольку некоторые помнили о судьбе принца Хуана, оказавшегося в подобных же обстоятельствах. Однако духовник Екатерины, взяв на себя власть, которой он, по-видимому не обладал, объявил, что это выражение воли их Католических Величеств, чтобы молодая пара сразу начала жить вместе, и никто не мог на это возразить>[14]. Поэтому перед Рождеством Артура и Екатерину отослали в Лудлоу, где в течение нескольких месяцев он исполнял волю своего отца, и с ними отправился большой штат придворных и прислуги, как английской, так и испанской.

Екатерина Арагонская (1485–1536) в девичестве (портрет Майкла Ситтоу)

Мало что известно об их жизни в течение следующих четырех месяцев, и остается полный простор для воображаемых реконструкций того, что происходило внутри мрачного замка, где советники принца пытались установить мирные и добропорядочные отношения между сторонами. Екатерина пока не говорила по-английски и немного объяснялась по-французски. Поэтому латинский язык Артура был, вероятно, основным средством общения, причем оба они считали уэльский диалект, на котором обычно говорило местное население, совершенно недоступным пониманию. Кроме того внимания, которое мог оказывать ей муж, о принцессе заботились не только ее великолепная дуэнья, донья Эльвира Мануэль, но также камердинер Артура, сэр Ричард Поул и его жена. Маргарита Поул была дочерью Джорджа, герцога Кларенса, и следовательно, принцессой королевской крови. Вероятно, именно в это время начала складываться дружба между этими двумя женщинами, которой суждено было выдерживать удары судьбы в течение многих лет. Артур умер 2 апреля 1502 года от «чахотки», которая в данном контексте обозначает скорее пневмонию, чем туберкулез, оставив своих родителей безутешными, а невесту, насколько нам известно, еще девственной. Екатерина не видела помпезных, под проливным дождем, похорон своего мужа, которые прошли в соборе Вустера три недели спустя. Она сама тоже была больна и лишь с наступлением теплой погоды смогла совершать необременительные поездки в Лондон>[15]. Кроме горя семнадцатилетней вдовы, смерть Артура имела множество последствий. Генрих и Елизавета, теперь серьезно опечаленные смертью двух своих сыновей, решили сделать еще одну попытку. Елизавета зачала, но ребенок оказался девочкой, родив ее И февраля 1503 года, королева также умерла. Между тем в Испании реакция более выразилась в форме политической тревоги, нежели личного сочувствия. Фердинанд, занятый своей войной с Францией, был особенно заинтересован в том, чтобы не потерять связи с Англией. Он не мог признаться в своей слабости Генриху, и в Англию был направлен Эрнан, герцог д’Эстрада, который получил жесткие словесные инструкции потребовать возвращения той части приданого Екатерины, которая уже была выплачена (сто тысяч крон), ее вдовьего права на одну треть доходов от Уэльса, Честера и Корнуэлла и ее немедленной отправки в Испанию>[16]. Это, конечно, была торговая сделка, и Эстрада это очень хорошо понимал, но в отличие от постоянного посла, Родриго де Пуэбла, он не был профессиональным дипломатом и вскоре увяз в сложных деталях этого дела. Генрих был в равной степени заинтересован в укреплении такого альянса, но все же не желал раскошеливаться. Он потребовал баланс невыплаченной вдовьей доли Екатерины. Но поскольку Эстрада постепенно продвигался к главному пункту полученных им инструкций, острый спор возник по поводу фактического осуществления брака умершего принца. Противниками стали де Пуэбла, который, ссылаясь на духовника Екатерины, утверждал, что брак состоялся и принцесса, возможно, носит в себе ребенка, и донья Эльвира, которая клялась, что ее подопечная является virgo intacta, и обвиняла посла во лжи своему хозяину. Пуэбла почти наверняка был неправильно информирован, но поскольку именно он, а не Эстрада, должен был вести серьезные переговоры, его позиция была принята как более безопасная. Весной 1503 года Генрих попытался намекнуть, что он и сам может жениться на юной вдове, но благодушно принял резкий отказ Изабеллы и 23 июня 1503 года подписал новый договор, согласно которому Екатерина обручалась с его оставшимся сыном Генрихом, которому в ту пору было двенадцать лет.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Диктаторы в зеркале медицины

Наполеон, Гитлер, Сталин — эти люди, как никто другой сумели вмешаться в хил истории нашей планеты, и даже их смерть не ослабила страстей, бушевавших вокруг их имен и интереса к ним, как к личностям Сумев мобилизовать миллионные массы людей на достижение собственных честолюбивых целей они напролом шли к осуществлению своих бредовых идей не стесняя себя в выборе средств и не гнушаясь никаким насилием Увлекательные, выписанные в деталях медицинские портреты, созданные пером профессора Антона Ноймайра, вновь заставляют ожить персонажей этой книги во всех оттенках их гениальности и чудовищной извращенности, дают нам возможность на этих примерах понять взаимосвязь между физическим и душевным состоянием личности и принимаемыми ею политическими решениями Захватывающая, потрясающая книга, заставляющая заново пережить Историю.


Фуше

Книга посвящена жизни и деятельности активного участника Великой французской революции конца XVIII века, впоследствии ставшего министром полиции Директории и Наполеона, Жозефа Фуше. Его биография дана на фоне крупнейших событий европейской истории.


Чингиз-хан

В монографии рассказывается о выдающемся монгольском правителе и полководце — Чингиз-хане. Книга охватывает все периоды его жизни. Автор подробно анализирует ход военных походов, боевое искусство и причины побед монголов. Особое внимание уделяется анализу хронологии излагаемых событий. Книга иллюстрирована рисунками и картами. Издание рассчитано на самые широкие круги читателей.


Генерал-фельдмаршалы России

Книга содержит биографии всех, кто в разное время получил звание генерал-фельдмаршала России. Это такие выдающиеся полководцы, как Суворов, Румянцев, Кутузов, Барклай-де-Толли. а также менее известные, по сыгравшие определенную роль в истории страны: Салтыковы, Репнины, Дибич, Паскквич, Воронцов, Милютин. Среди награжденных чином фельдмаршала государственные деятели, представители правящих династий России и Европы, служившие в русской армии иностранные подданные. Для широкого круга читателей, интересующихся российской историей.