Генрих V - [52]
В начале лета подготовка шла быстрыми темпами. Оставалась только одна реальная угроза — присутствие небольшой флотилии кораблей, в основном генуэзских, у Онфлера, порта на левом берегу Сены, недалеко от ее устья и почти напротив Арфлера. Флотилию необходимо было отогнать, а лучше уничтожить, прежде чем флот вторжения Генриха сможет отплыть. В июне король отправил графа Хантингдона во главе оперативного отряда на поиски противника. 29 июня англичане сразились с генуэзцами и нанесли им поражение, захватив четыре их самых больших каррака, а также вражеского адмирала, сына герцога Бурбонского, "со всеми его людьми, с которыми он должен был служить полгода",[367] неожиданный бонус, который, должно быть, вызвал значительное удовлетворение английской стороны. В очередной раз была продемонстрирована важность способности англичан держать свободными морские пути во Францию.
К последним дням июля все, казалось, было готово настолько, насколько это вообще возможно. Генрих и его армия, насчитывающая около 10.000 человек, возможно, немного меньше, чем в 1415 году, были готовы ко второй за два года экспедиции во Францию. Генрих отплыл на новом огромном флагманском корабле в 1.000 тонн Иисус, только недавно построенном в Уинчелси и представлявшем собой своего рода эксперимент в кораблестроении[368]. Переход прошел без проблем, и 1 августа, в день Ламмаса, англичане высадились у небольшого прибрежного замка Тук (который быстро сдался, когда ему пригрозили силой всей английской армии), в день, который в последующие годы стал известен как "день Тука" (la journee de Touques).
Высадившись на берег, Генрих направил Карлу VI письмо-ультиматум. Сделав все возможное, чтобы открыть пути к установлению отношений, основанных на вере, а не на обмане (именно эта характеристика наиболее часто приписывалась французам в эти годы), он утверждал, что за ним стоит божественная помощь и благосклонность, и требовал, чтобы французы вернули ему de facto et realiter принадлежащие ему права, дабы мир Христов почил на них всех[369]. В этом официальном вызове королю Франции не было ничего нового: во многом это был просто один из военных обычаев. Однако этот день должен был ознаменовать новое начало. Экспедиция 1417 года была предпринята с совершенно иными намерениями, чем в 1415 году. Генрих теперь знал, что если он хочет получить корону Франции, то, по крайней мере, на первых порах, ему придется применить силу. По соглашению, заключенному с Иоанном Бургундским в октябре предыдущего года, Генрих не мог ожидать от него помощи, пока не покажет, на что он сам способен. Цель его второй экспедиции можно сформулировать просто: завоевание. Поэтому те, кто был в его армию, должны были быть готовы служить по меньшей мере год: их первый контракт был рассчитан именно на этот срок.
Генрих также хорошо понимал природу французской политической географии, согласно которой территория открытой местности (plat pays) зависела от укрепленного города или замка как местного центра, из которого осуществлялась защита, правосудие и фискальная власть, и который также выступал в качестве центра торговли и другой коммерческой деятельности. Отношения между городом/замком и сельской местностью были тесными, поэтому для осуществления эффективного контроля над сельской местностью необходимо было сначала захватить и удержать города и замки. Как только это будет сделано, можно будет добиться политического и экономического контроля (не в последнюю очередь возможности повышать местные налоги). Однако, если обойти замки и города и оставить их не взятыми, то ничего хорошего не получится: это только усилит военную опасность для наступающих войск, которые рискуют получить удар в спину. Продвижение, чтобы быть основательным и эффективным, не должно быть быстрым, поэтому для ускорения процесса завоевания необходимо использовать все возможные средства (внушить населению страх Божий или предложить ему материальные стимулы для сдачи — политика кнута и пряника).
Куда же должен был двинуться Генрих? Мало кто удивился бы, если бы он воспользовался своим контролем над Арфлером, чтобы высадить там свою армию. Возможно, это было слишком очевидно. Следующий главный пункт вверх по Сене, Руан, был готов к его приходу, готовый защищать как себя, так и дорогу и водный путь к Парижу, который лежал за ним. Генрих хорошо знал, что это так. Поэтому он выбрал менее защищенный фланг, и в течение короткого времени закрепился на левом берегу Сены в месте, которое, тем не менее, находилось в пределах досягаемости его гарнизона в Арфлере на другой стороне устья реки.
Попытка закрепиться в этой "нижней" части Нормандии имела свои преимущества. Поскольку завоевание потребует времени, а атакующий или осаждающий в таких обстоятельствах уязвим для действий со стороны подкреплений неприятеля, Генрих хотел провести эксперимент по завоеванию в той части Нормандии, где он будет относительно свободен от внешнего военного вмешательства. Сена стала бы эффективной разграничительной линией между ним и его бургундским союзником (если он был союзником), а продвигаясь вначале на запад, Генрих концентрировал свои усилия далеко от бургундцев и арманьяков, которые контролировали Париж
