Генрих V - [175]
Доходы от земли — это одно, а доходы от пошлин и сборов — совсем другое. Генрих решил извлечь из этого максимальную выгоду. Освобождение от уплаты пошлин Hanaper было практически отменено в предыдущее царствование. Генрих максимально использовал право короны на помилование, обычно не за тяжкие преступления, а скорее за технические проступки, которые были совершены. В 1414 году Эдмунд, граф Марч, был оштрафован на огромную сумму в 10.000 марок (6.666 фунтов 13 шиллингов 4 пенса) за то, что женился без королевского разрешения,[1261] а в 1413 году Генрих потребовал поручительства на общую сумму 80.000 марок от трех графов и семи лордов в рамках попытки добиться от них порядка и хорошего поведения[1262]. Выплата надбавок к суммам, вносимым за аренду земель, принадлежащих короне, или за откуп ульнажа (плата за проверку или измерение ткани) является заметной особенностью многих записей в списках штрафов за первый год или два царствования. В таких случаях Генрих использовал свои фискальные права в полной мере. Иногда, как, например, когда он взимал 100 фунтов стерлингов с города-порта Кингс-Линна за продление его хартии (в прошлом, как говорили, требовали 10 фунтов или 10 марок), это вызывало недовольство[1263]. Такие шаги, возможно, не приносили больших доходов, но они показывали, что Генрих полон решимости заставить платить за свои королевские права. Если рассматривать эти меры наряду с осуществлением его прав на брак подопечных или на временное управление владениями крупных церквей в периоды вакансий, то можно показать, что доходы из этих источников увеличились почти на 50% (с 10.260 до 15.210 фунтов стерлингов) в период с 1406–07 по 1420–21 годы, что является значительным увеличением по любым стандартам.
Несомненно, Генрих придавал очень большое значение доходам, которые поступали к нему от таможен и субсидий на торговлю, особенно на шерсть и сукно. Славные времена торговли шерстью уже стали частью истории, но с середины XIV века производство и экспорт сукна в какой-то степени восполнили этот недостаток. Торговля, которую пиратство в значительной степени подорвало, нуждалась в поощрении и защите. Активная политика защиты морской торговли, проводимая по указанию парламента и при поддержке канцлера Бофорта, особенно в первые годы правления, должна была преследовать цель сделать торговлю с иностранными партнерами как можно более прибыльной. Введение законов для защиты коммерческой деятельности на море и использование дипломатии для заключения договоров и перемирий для защиты торговли было одним из способов достижения этого[1264]. Другим способом было обеспечение надлежащего сбора таможенных пошлин, причитающихся королю. Для Генриха было характерно, что в течение нескольких дней после того, как он стал королем, он должен был позаботиться о том, чтобы во всех портах, через которые могла проходить шерсть, были оборудованы соответствующие таможни[1265]. Как и во многом другом, Генрих не был новатором; он просто намеревался заставить существующую систему эффективно работать на благо короны и, в конечном итоге, страны[1266].
Хотя к XV веку "король владел таможенными правами как нечто само собой разумеющемся",[1267] такое право предоставлялось по особой милости и зависело от доброй воли общин. Это было подчеркнуто, когда на заседании парламента в ноябре 1415 года, сразу после победы при Азенкуре, общины проголосовали за субсидию на шерсть, шкуры и вино "на всю жизнь нашего упомянутого суверенного господина короля, чтобы он мог распоряжаться доходами по своей милости и усмотрению",[1268] единственным известным прецедентом такого акта было аналогичное предоставление, сделанное Ричарду II в 1398 году при совершенно других обстоятельствах. Эта концессия была не только способом вознаграждения короля за его достижения. Более того, она представляла собой вотум доверия Генриху, и не в последнюю очередь тому, как он организовывал свои финансы. Контраст между все более жесткой критикой, которой подвергался Генрих IV в первые семь лет своего правления, и пожизненным субсидированием его сына, с которым он мог делать все, что захочет, не мог быть более разительным.
Какой вклад в богатство Генриха внесла таможня, "основа королевских финансов"? Среднее количество мешков шерсти, экспортируемых ежегодно во время его правления, составляло около 13.800, но в течение трех лет эта цифра не была достигнута (в 1421–22 гг. с очень большим недостатком). Экспорт сукна во время правления Генриха составлял в среднем около 27.900 широких сукон в год, эта цифра не достигалась в течение четырех лет, причем два из них (1415–16 и 1419–20) были годами, когда экспорт шерсти также не достигал среднего уровня
