Генрих V - [171]
Местное влияние было не менее важным. Среди представителей нескольких графств, в частности Дербишира, Лестершира, Ноттингемшира и Норфолка, можно было встретить чиновников или аннуитентов герцогства Ланкастер, в то время как многие из тех, кто представлял графство Корнуолл, были связаны с королем либо как аннуитенты, либо как чиновники герцогства. Также очень важными были связи с представителями дворянства, которые решительно поддерживали корону. Некоторые из тех, кто представлял пограничное графство Шропшир, были связаны с семьями Арундел и Толбот, которые были сторонниками Ланкастерского дома; в Девоне то же самое можно было сказать об вассалах графов Куртене из Девона; в Уорикшире и Вустершире в парламент были избраны такие люди, как Джон Трокмортон, арендатор у графов Бошан из Уорика[1243]; а в Гемпшире, Беркшире и Оксфордшире были избраны люди, знакомые с Генри Бофортом и Томасом Чосером.
Следует подчеркнуть, что связи такого рода не означали беспрекословного подчинения интересам покровителя: смена покровителя была не редкостью. Однако факт остается фактом: если покровитель оставался в хороших отношениях с королем, а его звезда не заходила, то в интересах арендатора часто было оставаться на службе у своего хозяина. Один важный фактор способствовал этому. Если в правление Ричарда II так называемые "рыцари шира" были в основном настоящими, опоясанными рыцарями, то в первые годы правления Ланкастеров произошли заметные изменения, которые привели к избранию людей, которые, обладая финансовыми возможностями для посвящения в рыцари, решили не становиться ими.
Это изменение было далеко не единообразным для всей страны. Его можно было наблюдать уже в 1397 году в Беркшире (который из восемнадцати известных "рыцарей" избрал только одного настоящего рыцаря, по два на каждый из девяти парламентов в период правления Генриха V) или с 1399 года в Бакингемшире и Норфолке (первый, как и Беркшир, избрал только одного рыцаря, второй — четырех в период правления Генриха). Изменения становятся более заметными к концу правления Генриха IV в Хэмпшире (два из двадцати), Девоне (три из восемнадцати) и Сассексе (один из двадцати), и продолжаются в правление его сына. В эти годы только один из двадцати рыцарей был избран в графствах Бедфордшир и Шропшир и, возможно, в Уэстморленде,
В то время как в Суррее ни один рыцарь не был избран в парламенты, по которым у нас есть сведения. В нескольких местах ситуация была иной: Дербишир избрал одиннадцать рыцарей, Камберленд — двенадцать, Ноттингемшир — тринадцать, а в Йоркшире семнадцать рыцарей занимали восемнадцать должностей, по которым сохранились списки.
Как следует интерпретировать эту информацию? Кажется, мало кто сомневается, что внешние различия между "рыцарями графства" и "бюргерами", такие как социальный ранг или богатство, исчезали, и что избирались люди вполне сопоставимого ранга, большинство из которых были выходцами из графства и занимались делопроизводством, а значит, хорошо разбирались в местных делах[1244]. Что это отражало? Было ли это, как можно предположить, разочарованием в парламенте, особенно в то время, когда король подолгу отсутствовал в стране? Безусловно, число участвующих в выборах в некоторых графствах в этот период значительно сократилось, что может свидетельствовать о том, что на выборы не хотели приходить, возможно, потому что результаты были предсказуемы? В некоторых графствах во время правления было избрано много новых, относительно неопытных членов,[1245] в то время как в других редко случалось, чтобы два опытных человека были избраны вместе.
Объясняет ли все это, почему Генрих V редко встречал серьезную оппозицию в парламенте, кроме некоторого "брюзжания" по поводу его правления в последний год или около того? Была ли очевидная готовность парламентов Генриха V выполнять его требования следствием сокращения числа крупных деятелей графств и вытеснения их людьми менее значительного положения, которые были обязаны своим избранием лицам или учреждениям, готовым оказать поддержку королю и его политике? В конечном счете, хотя следует принимать во внимание происхождение членов палаты общин, а также намерения людей, помогавших обеспечить их избрание, это не полностью объясняет успех, достигнутый Генрихом в отношениях с парламентом, который можно сравнить с относительной неспособностью его отца заставить парламент выполнять королевскую волю.
Хотя королевское влияние среди членов парламента должно было быть ценным для обеспечения поддержки, в которой нуждался король, именно его способность отстаивать политику, отвечающую настроениям и текущим потребностям (война с Францией, защита морской торговли, снабжение Фландрии шерстью), обеспечила ему поддержку. Если в последние годы жизни Генрих пользовался меньшей парламентской поддержкой, то это могло быть связано с тем, что в сложившихся обстоятельствах вместо уехавших на войну рыцарей в большем количестве присутствовали "рыцари шира", не имевшие опыта войны. Возможно, в 1421 году он был воодушевлен тем, что в парламенте было значительное число членов с опытом войны во Франции, которые вернулись в Англию вместе с ним, и на чью поддержку он мог рассчитывать. Если так, то его ждало разочарование. В 1421 году англичане предполагали, что после заключения договора в Труа расходы на войну теперь будут нести французские подданные. Генрих был предупрежден, что требование о субсидии, скорее всего, встретит отказ; это заставило его понять, что получить деньги можно только в обход обычных парламентских каналов, прибегнув к займам у частных лиц и корпораций, займам, которые парламент будет готов гарантировать.
