Гений - [130]

– Женя, ты аккуратнее выражайся, – остерегла Нина, – ты же не знаешь, с кем мы имеем дело. Может, правильно сказать – не схватили, а задержали.

– Мы не пограничники, девушка, – улыбнулся Стиркин, на секунду затосковав по женским объятиям. – Мы – наоборот. Воины-освободители. Слушай, Евгений, такое дело: у меня второе подразделение без командира. На глазах разложились и в ус не дуют. Прими командование. Ты мужик с головой, я знаю.

– Вообще, если насчет головы… – хотела уточнить Нина, но Евгений перебил ее, сказав с неожиданной твердостью, ясностью и разумностью, которых она раньше у него не наблюдала:

– Нина, с головой у меня все в порядке. Если что-то не то, сравнимое с легкой контузией, то это не в счет.

– Вот именно, – поддержал Стиркин. – У меня и самого щека дергается, и что теперь? Иди, командуй.

– А оружие?

Стиркин порылся в своем рюкзаке и достал небольшой короткоствольный пистолет в кобуре. Вынул его, показал.

– Узнаешь? – спросил он Евгения.

– Конечно. ПСМ, пистолет самозарядный малогабаритный, предназначен для оперативных работников МВД и командного состава армии, калибр пять-сорок пять.

– Соображаешь!

Евгений прикрепил кобуру с пистолетом к ремню и направился к вольготно развалившейся группе Грузя. При этом негромко говорил сам себе:

– Евгений понимал, что теперь лучше не говорить о себе в третьем лице. Это может показаться смешным, а командир не должен быть смешным.

Приблизившись и встав над отдыхающими бойцами, он приказал:

– Встать!

– А шел бы ты, – ответили ему.

Евгений достал пистолет, осмотрел, увидел предохранитель, передвинул его, поднял руку и выстрелил в воздух.

– Шуметь-то зачем? – крикнул ему Стиркин. – Нам раньше времени нельзя обнаруживаться! А вы не волнуйте человека, он контуженый, за себя не отвечает!

– Так бы и сказали, – проворчал кто-то из бойцов Грузя, и они начали медленно подниматься.

– В колонну по два, – приказал Евгений.

– Мы не на параде, у нас операция.

– В колонну по два, – повторил Евгений и, не удержавшись, тихо сказал себе: – Евгений помнил, что эффективный командир должен быть упрямо непреклонен. Даже если он отдает неправильный приказ, лучше заставить его выполнить, чем отменить, это уронит авторитет.

– Чего-чего? – переспросил ближний к нему боец.

– В колонну по два, я сказал.

Бойцы выстроились в колонну по два.

– Выдвигаемся… Куда выдвигаемся? – спросил Евгений Стиркина.

– За нами идите.

– Выдвигаемся за головной колонной, – уточнил Евгений.

– Сразу видно – опыт! – похвалил Стиркин.

Через несколько минут обе колонны, в гораздо большем порядке, чем до этого, двинулись по улице, направляясь к центру.

Нина шла сзади и думала, как быть. У нее был свой план: узнать, где Аркадий, и договориться с пограничниками. Для этого она взяла серьезную сумму в долларах, спрятав ее на груди. Но, кто знает, может, если появиться с этими солдатами, пограничники станут сговорчивее, тогда не придется платить. Только бы не начали стрелять, опасалась она, но тут же себя успокаивала тем, что на самом деле стрелять, убивать и умирать никому не охота, поэтому все должно обойтись мирно.

Дверь распахнулась, Вяхирев не шевельнулся, но весь напрягся, напружинился. Таранчук, которому включиться в жизнь было так же легко, как выключиться из нее, сразу все понял и тихо сказал:

– Не надо, товарищ капитан.

– Выводите! – послышался голос.

Охраняющие солдаты встали.

Встали и Вяхирев, Таранчук и Евдоха. Чуя боками дула автоматов, пошли к двери и спрыгнули на землю.

Перед ними стоял Колодяжный.

Вяхирев смотрел не на него, а на небо, которое он так хотел увидеть. Было радостно, но не так, как ожидалось. Стало даже почему-то немного грустно.

– Вот что, – сказал Колодяжный. – Есть возможность искупить предательство.

– Кровью? – с веселым испугом спросил Евдоха.

– Надеюсь, не понадобится. Это, в общем-то, входит в ваши милицейские обязанности – наводить порядок. А он скоро будет нарушен.

– Кем? – бодро спросил Евдоха, показывая готовность хоть сейчас навести порядок.

Вяхирев строго посмотрел на него, напоминая взглядом, кто тут главный, и спросил:

– Что нужно делать?

– Выдвинетесь с моими людьми, будете впереди, чтобы вас видели. Чтобы всем было ясно, что местная власть действует, а не кто-то со стороны. Начнем переговоры. А дальше по обстоятельствам.

– С кем переговоры?

– Третьяки и Стиркин.

– Они проявились?

– Кто?

– Третьяки?

– Еще как.

– Хорошо, – сказал Веня.

Ему действительно стало хорошо, даже лучше, чем тогда, когда он увидел желанное небо. Он, как мы помним, всегда хотел понять, откуда в мирной нормальной жизни возникают преступления. Поэтому слухи о третьяках его раздражали. Кто они, зачем творят бесчинства, чего хотят? Теперь он еще не получил ответа, но зато этот серьезный человек в гражданском обещает встречу с ними. Значит, хоть какая-то ясность. Раньше Веня был одинок со своими мыслями – подчиненные разделяли его службу, но не вникали в его душевные заботы, а в этом человеке Вяхирев обрел единомышленника, старателя общего дела. И почувствовал преданность.

Геннадий расшатывал, расшатывал кирпич, и наконец вынул. Чтобы пролезть, нужно вытащить еще восемь или десять. Геннадий, как специалист, знал, что во всякой сочлененной конструкции важно разрушить связь, демонтировать одно звено, и другие сразу же ослабнут. И действительно, второй кирпич подался легче.