Гений места, рождающий гениев. Петербург как социоприродный феномен - [19]
В Норвегии после Второй мировой войны шло массовое расселение в стереотипные индивидуальные дома. Был случай, когда городской муниципалитет вынужден был заставить всех владельцев домов вывесить на воротах портрет хозяйки! Дело в том, что многие малыши не могли найти свой особняк, возвращаясь из школы… Конечно же, емкость такого городского ландшафта ничуть не выше, чем темнохвойной тайги в Западной Сибири. Сравнительно с другими городами, Санкт-Петербург представляет собой чрезвычайно емкий антропогенный ландшафт.
В Санкт-Петербурге все время приходится оговаривать, что вот это сооружение единственное, а это урочище – исключительное в своем роде. Поэтому введем еще один термин не из числа общепринятых: уникальность, или, чтобы было «научнее» – феноменологичность ландшафта.
Конечно, любая точка поверхности Земного шара уникальна. Но все же два участка широколиственного леса могут быть очень похожи – пусть один из них находится в Германии, а другой – в штате Висконсин, в США. А такие географические феномены, как Ниагарский водопад в Северной Америке или каменные выходы Экстерштайн в Германии – явления действительно уникальные. Нигде в мире нет больше ничего подобного.
Города редко ставятся на местах, где присутствуют уникальные памятники природы. Жители Красноярска справедливо гордятся выходами сиенитовых скал – так называемыми Столбами. Столбы имеют причудливые формы, это старый, с прошлого века, пункт отдыха горожан. Их хорошо видно с левого берега Енисея, из старой части города.
Как правило, памятники природы находятся далеко от населенных человеком мест, движение к ним затруднено. А тут – памятник природы непосредственно в городе!
Петербург – не единственный город, расположенный на реке шириной от 600 до 1200 метров. Но это единственный большой город, раскинувшийся на такой широкой, полноводной, и притом такой короткой реке. Из 74 км протяженности Невы 38 приходится на город. Конечно же, уникальный облик городу придает далеко не только это обстоятельство. Кроме Невы, ее дельты, побережья Финского залива, валунов и наводнений, в Санкт-Петербурге много уникальных объектов, созданных руками человека.
Кремли и соборы есть в большинстве старых русских городов, но нигде нет Петропавловской крепости, Казанского собора, Зимнего дворца и Адмиралтейства. Это – уникальные сооружения, каким нет прямого подобия на Земле. Спас-на-Крови – прянично-московское сооружение. Таких храмов в стиле нарышкинского барокко – десятки в столице. Уникальность памятника именно в том, что он «перенесен» в Петербург.
Улица Марата или Василеостровские линии мало отличимы от любой среднеевропейской улицы в любом другом городе. Временами останавливаешься с изумлением: а почему это Петербург? Это же похоже на Берлин… Или на Краков? Непонятно… Тем более заурядны районы стандартной застройки в Автово или в Калининском районе. Но обычное есть везде. В Петербурге же много такого, чего нет нигде, никогда не будет и быть не может. Да еще эти уникальные места сопряжены между собой, образуя целые урочища – тоже совершенно уникальные. С балюстрады Исаакия можно увидеть Сенатскую площадь, Медного всадника и Стрелку Васильевского острова с Двенадцатью коллегиями и Менделеевской линией. С Дворцовой набережной отлично видны и Петропавловская крепость, и стрелка Васильевского острова.
Почти весь центр Санкт-Петербурга – уникальное и очень емкое городское урочище.
Очень важная особенность Петербурга: ядро городской застройки, состоящее из уникальных городских урочищ, находится на самом «шпиле» стыка ландшафтных сред, на самой точке пересечения природных границ.
Город растет; появляются районы с другой, более современной архитектурой, строятся дачные поселки, входят в городскую среду города-сателлиты. Но разрастание петербургской городской агломерации приводит не с сокращению, а только к усилению мозаичности. Во-первых, потому, что расширение города абсолютно в любую сторону, куда бы он ни рос, не разрушает изначально заданного уровня мозаичности, не делает ландшафт менее емким и уникальным, пока сохраняется центр. Если же возникают новые урочища и фации, мозаичность города в целом только растет. Во-вторых, петербургская агломерация реально может разрастаться только в географическом контуре, границы которого заданы городами-спутниками. Они изначально, согласно державному замыслу, составили единую с самим Петербургом систему сопряженных городов.
Движение города вдоль южного побережья Финского залива идет в направлении Петергофа. Разрастание на юго-запад или юг, на более высокие и удаленные от моря, более «крепкие» места, может вестись только в сторону Ропши и комплекса Царского Села, Павловска и Гатчины. На восток, в сторону Ладоги, не выходя из поймы Невы, – в сторону Петрокрепости.
Даже если осушить мелководье Финского залива и строить на обнажившемся дне или специально сделанных насыпях, это только приблизит зону городской застройки к Кронштадту. К северу от Петербурга нет таких исторических городов-сателлитов, «метящих» границы агломерации. Но и там, как бы дополняя планы XVIII века, появилось множество дач – в том числе дач известнейших людей, законной славы Петербурга. И получается – разрастаясь по Карельскому перешейку, Петербург будет приближаться к Пенатам Репина…
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Самая спорная и сенсационная книга года.Радикальный пересмотр истории не только Второй мировой войны, но и всего XX века.Свежий взгляд на величайшую трагедию от начала времён.Разоблачение лжи, на которой держится современный мир.В своей новой книге популярный историк, автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Россия, которой не было» убедительно доказывает, что, вопреки официальной версии, написанной победителями, Вторая мировая на самом деле была Великой Гражданской войной. И в этой чудовищной бойне проиграла вся Европа — даже те страны, которые формально считаются одержавшими победу.
«После Второй Мировой войны никому нельзя быть расистом. Евреям — можно. Никому не запрещено сомневаться в том, что коммунисты убили в России десятки миллионов человек, — но за «отрицание Холокоста» во многих странах полагается тюремное заключение (и эти господа имеют наглость учить нас «свободе слова»!). Представьте, какой вой поднялся бы, посмей Россия выкрасть из Англии Березовского и предать его показательной казни! Но именно это израильтяне проделали с Эйхманом. Ирану нельзя нарушать соглашения о нераспространении ядерного оружия — Израилю можно.
В эту книгу включены 48 статей И. Эренбурга из периодики, в основном московской, киевской и петроградской, не входившие в собрания сочинений и в сборники писателя и не воспроизводившиеся свыше семидесяти лет. Книга отражает настроения большей части русской интеллигенции в годы революции и гражданской войны, показывая прозорливость многих ее представителей. «Первые два года (после революции. — А.Р.)… я разделял взгляды „оборонцев“ и „патриотов“, писал контрреволюционные стихи и фельетоны».И.ЭренбургАвтобиография.
Известнейшая статья профессора, доктора биологических наук Александра Николаевича Студицкого «Мухолюбы-человеконенавистники», опубликованная в журнале Огонек № 11, 1949 года. Рисунки Бориса Ефимова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Тимофеевич Шеховцов получил известность не только в Советском Союзе, но и за рубежом в связи с состоявшимися в 1988–1990 гг. в Москве судебными процессами, на которых он, солдат Великой Отечественной войны, защищал честь и достоинство поколения сталинской эпохи и своего Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина. Искусство разоблачения лжи, основанное на многолетней работе в качестве следователя, прокурора и адвоката обеспечивало ему превосходство в схватке с клеветниками и перевертышами. Как «защитник Сталина», он был в период антисталинской истерии в «демократических» СМИ подвергнут травле и моральному террору.
К выходу самой громкой сериальной премьеры этого года! Спустя 25 лет Твин Пикс раскрывает секреты: история создания сериала из первых уст, эксклюзивные кадры, интервью с Дэвидом Линчем и исполнителями главных ролей сериала.Кто же все-таки убил Лору Палмер? Знали ли сами актеры ответ на этот вопрос? Что означает белая лошадь? Кто такой карлик? И что же все-таки в красной комнате?Эта книга – ключ от комнаты. Не красной, а той, где все герои сериала сидят и беседуют о самом главном. И вот на ваших глазах начинает формироваться история Твин Пикс.