Гении сыска. Этюд в биографических тонах - [5]

Правду сказать, проблема не только в неосведомлённости рядовых граждан о подоплёке тех или иных событий. В тогдашнем обществе господствовало убеждение, что лучше всего с преступниками справятся сами преступники. И потому многие, слыша, что одних преступников Уайльд сдаёт правосудию, а других прикрывает и даже поощряет на совершение новых преступлений, до поры до времени досадливо отмахивались: главное — вон сколько неисправимых воров, а пуще того — грабителей и даже убийц знаменитый воролов отправил в тюрьму, а то и на виселицу! Можно на некоторые его шалости закрыть глаза. Такая точка зрения пережила и Уайльда, и его врагов. Кое-где она дожила до нашего времени.

Генерал против маршала

Джонатан Уайльд был самым ярким, но отнюдь не единственным «вороловом», чья слава пережила его самого. На этом поприще конкуренцию ему долгое время составлял, например, уже упоминавшийся выше Чарльз Хитчен. Хитчен был старше Уайльда и деятельность свою в качестве «воролова» начал раньше.

Мало того: Уайльд осваивал азы сыскного искусства под заботливым патронажем Хитчена. При этом если будущий «генерал вороловов» пришёл к главному своему занятию из чисто преступного промысла (скупка краденого), то Хитчен — с противоположной стороны: ещё в 1712 году он купил должность городского вице-маршала. В те времена маршалов было двое, в их ведении находился общественный порядок в городе. Каждому маршалу подчинялись шесть стражей порядка пониже рангом, их непосредственным начальником и являлся вице-маршал. Городские маршалы присматривали за проститутками и сутенёрами, за бродягами и нелегальными торговцами. Вот такой ответственный пост и сумел занять Хитчен, выложив за это немалую по тем временам сумму — 700 фунтов (более 60.000 фунтов по сегодняшним меркам). Хитчен не был богат, его отец занимался столярными работами. Но выгодная женитьба принесла ему неплохое наследство. Теперь же, будучи вице-маршалом, он легко вернул потраченные деньги и приумножил своё состояние. Дело в том, что, помимо 100 фунтов, выделявшихся городскими властями в качестве годового жалованья, штрафы, которые маршал и его помощники взимали с нарушителей порядка, оставались в полном распоряжении маршала — в соответствии с существовавшими нормами. Таким образом, заведённый порядок способствовал не столько снижению уровня преступности, сколько увеличению числа штрафов.

Понятно, что Хитчену, занимавшему столь ответственный пост, сам Бог (или, скорее, чёрт) велел стать «вороловом». Он и стал таковым, выправив соответствующую лицензию и занявшись «розыском похищенного имущества». На самом деле эта формула скрывала заурядную скупку краденого (как видим, вице-маршал двигался с Уайльдом, если можно так выразиться, по встречным маршрутам).

Схема работы читателям уже известна: тот, кто не хотел продавать добычу Хитчену, отправлялся в тюрьму. Часть полученных таким образом вещей вицемаршал-«воролов» за вознаграждение возвращал владельцам.

В отличие от Джонатана Уайльда, умевшего лавировать между борьбой с преступностью и организацией преступлений так, чтобы публика была довольна, а воры слушались и помалкивали, Хитчен быстро нажил множество врагов. Уже в 1713 году его отстранили от должности из-за многочисленных жалоб от уличных торговцев на произвол и постоянные поборы: вице-маршал занимался не периодическим, от случая к случаю, взиманием штрафов, а полноценным рэкетом, обретшим широкий размах. Несмотря на временную отставку, Хитчена не лишили звания вице-маршала и даже сохранили за ним жалованье. Но он был вынужден проявлять бо́льшую осторожность в теневой деятельности. Вот тут-то опытный преступник (или опытный сыщик — и то, и другое название будут справедливы в определённом смысле) совершил ошибку. Роковую.

Джонатан Уайльд как раз в это время начинал свою деятельность «воролова» под патронажем вице-маршала. Хитчена обманула кажущаяся преданность Уайльда и его собственная жадность, вечный бич криминальных боссов. Что, впрочем, и неудивительно: бескорыстных преступников не бывает, следовательно, чем крупнее криминальный авторитет, тем больше он подвержен этому пороку. Хитчен не мог и не хотел отказываться полностью от криминальной — бо́льшей — части своего промысла. Он решил управлять созданным им преступным сообществом через преданного и неопытного Уайльда. И передал будущему «генералу вороловов» власть над значительной частью своих подданных-воров.

Оказалось, что вице-маршал жестоко ошибся. Уайльд был предан Хитчену лишь до тех пор, пока чувствовал себя не очень уверенно. Но тут сам Хитчен передал ему целую воровскую империю! О какой преданности можно говорить, когда речь идёт о власти и богатстве?!

Спустя короткое время все связи Хитчена сосредоточились в руках его протеже, а вице-маршалу оставалось лишь то скромное жалованье, которое выплачивали городские власти. Он скрипел зубами от ярости, лелеял планы отмщения, но пока что всё было тщетно. Ни денег, ни власти, ни влияния у вице-маршала в почётной отставке не оставалось.

В апреле 1714 года фортуна, кажется, улыбнулась Чарльзу Хитчену. Ему позволили вернуться к активной деятельности в качестве «воролова»: в связи с окончанием Войны за испанское наследство, в Лондоне появилось великое множество бывших солдат и моряков, занявшихся кражами и разбоем. Тут уж властям стало не до мелких грешков опытных «вороловов».