Гении и злодеи России XVIII века - [55]

И хотя «по розыску других к ним причастников никаких не явилось», тем не менее Анна приказала арестовать бывшего придворного и фаворита Елизаветы А.Я. Шубина.

«Роман» был прерван по распоряжению Анны Иоанновны, сославшей Шубина в Ревельский гарнизон, а потом приказавшей арестовать его по делу А. Барятинского. По-видимому, несчастный Шубин был арестован незаконно. Б.Х. Миних писал: «Присланные (с арестантом) письма я рассмотрел, и явились его деревенские партикулярные и полковые, а особых писем (то есть связанных с причиной ареста) никаких не имеется». Тем не менее в январе 1732 года Шубин был сослан в Сибирь «за всякие лести». Что имелось в виду под этим? Известно лишь, что бедный Шубин провел на каторге десять лет и, конечно, был освобожден волей новой императрицы, причем курьер, везший документ о прощении, с большим трудом нашел лишенного имени и фамилии арестанта».

Доказательств заговора в его бумагах не было также дальнейших арестов (вероятно, не собирались двадцатилетние офицеры Шубин с Барятинским вдвоем поднять гвардию против императрицы Анны), и еще невнятный приговор Шубину «за всякие лести», который историки последующей эпохи так и не смогли расшифровать.

После этих событий Ушаков приказал арестовать еще одного близкого друга пресловутой Елизаветы, Семена Нарышкина. Он происходил из семьи, близкой к императорскому роду. Родился в 1710 году в семье Кирилла Алексеевича Нарышкина и его жены Анастасии Яковлевны, урожденной княжны Мышецкой. Семен получил домашнее образование. Вскоре был пожалован в камер-юнкеры. Ходили слухи о его амурных отношениях с Елизаветой Петровной. «Отношения» были настолько прочными, что разошлись слухи о возможном браке или даже тайном венчании. Его посылают при Петре II служить за границу.

Он тайно бежал из страны и обосновался во Франции, где уже действительно попытался сколотить заговор из русских эмигрантов, нащупать контакты с недовольными в России и сотрудничать в своих начинаниях с иностранными разведками. Так «липовые» заговоры, плодя обозленных преследованиями стойких оппозиционеров, вызывали к жизни заговоры уже настоящие. А группа сторонников Елизаветы под началом Семена Нарышкина в Париже становится в нашей истории одной из первых групп политических оппозиционеров-эмигрантов. Раньше, еще даже и в эпоху правления Петра I, для такого феномена, как политическая русская эмиграция, не было ни идейной почвы, ни самой кадровой базы из достаточного числа русских эмигрантов за пределами России.

Пока же первыми эмигрантами, тревожащими их, стали обиженные дворяне и сановники, мечтающие о более подходящем для себя монархе на русском престоле, да еще убежденные раскольники-староверы, у них была своя политико-религиозная эмиграция. Нарышкин же, проживавший во Франции с чужим паспортом с фамилией Тенкин, закончив в эмиграции Сорбоннский университет и подружившись в Париже с самим Вольтером, одним из первых русских политэмигрантов вступил в откровенное сотрудничество с иностранной разведкой против единого врага — существующего в России режима императрицы Анны. Именно через этого эмигранта и его соратников сторонники цесаревны Елизаветы из России позднее установят связь с дворами Франции и Швеции в надежде на поддержку грядущего переворота в пользу Елизаветы Петровны в России. И пусть эти контакты не станут определяющими в свершившемся в 1741 году военном перевороте русской гвардии с призванием Елизаветы на трон, пусть этот переворот станет в большей мере внутрироссийским заговором, сам факт очень примечателен.

Итак, он, находясь в Париже, в мае 1741 года был пожалован в камергеры, а 31 декабря того же года был назначен чрезвычайным посланником в Англию, на место бывшего там князя Щербатова. В рескрипте ему предписывалось: дать понять английскому министерству, что императрица желает продолжения доброго согласия и дружбы между Россией и Англией; не входить в обсуждение подробностей тогдашней европейской политической системы; наблюдать за намерениями Англии относительно войны с Испанией и за тем, какое участие может принять в этой войне Франция.

Нарышкин, проживший долгое время в Париже, где дружески сошелся с Дидро, с Фальконе и с русским посланником при французском дворе князем Кантемиром, более склонялся на сторону Франции, нежели Англии. Посланником в Лондоне Нарышкин пробыл лишь полтора года, до июня 1743 года, когда в Англию был снова отправлен князь Щербатов, а Нарышкин отозван в Петербург. Ходили разноречивые слухи о том назначении, которое получит Нарышкин: одни полагали, что он будет канцлером вместо А. П. Бестужева, другие думали, что императрица сделает его даже президентом Академии наук.

Осенью 1744 года он назначен гофмаршалом ко двору великого князя Петра Федоровича с чином генерал-лейтенанта. 18 декабря того же года награжден орденом Александра Невского. В 1757 году Нарышкин был произведен в генерал-аншефы и сделан обер-егермейстером. В 1760 году был награжден орденом Святого Андрея Первозванного. Примерно в то же время он был назначен присутствовать в Придворной конторе. Он спокойно умер в 1775 году в Москве.