Генеральная репетиция - [22]
Давид (опешил). Что-о?
Лебедев. Меня исключили сегодня. И со стипендии сняли. Вот, брат, какие дела!
Давид (недоверчиво). Врешь?! (Поглядел на Лебедева, стиснул кулаки.) Ну, это уже слишком!.. Это ерунда. Славка!
Лебедев (взорвался). Да? А что не слишком? На каких весах это меряют что слишком, а что не слишком?! (Поморщился.) Черт, как болит голова!.. А в общем, Додька, тяжело… Очень тяжело… Из Консерватории придется, конечно, уйти…
Давид. Ты шутишь?
Лебедев (усмехнулся). Разве похоже? Нет, не щучу. У меня же в Кинешме мать, сестренка маленькая — мне помогать им теперь надо… Уйду в какое-нибудь кино…
Давид. В какое еще кино?
Лебедев. Ну, в оркестр, который перед сеансами играет… Что я, «Кукарачу», что ли, сыграть не смогу?!..
В дверь стучат.
Давид. Кто там?
Входит, чуть прихрамывая, высокий русоголовый человек — в гимнастерке и сапогах. Это секретарь партийного бюро Консерватории Иван Кузьмич ЧЕРНЫШЕВ (Олег Ефремов). Ему лет сорок, не больше, но и Давиду, и Славе он, разумеется, кажется стариком. В руке у Чернышева полевая сумка — чем-то туго набитая, повидавшая виды.
Чернышев. Добрый вечер! К вам можно?
Давид (удивленно). Иван Кузьмич?! Здравствуйте! Вот уж… Конечно, конечно можно!
Лебедев. Здравствуйте.
Чернышев неторопливо придвигает стул к постели Давида, вытирает лицо платком.
Чернышев. Жарко! Как здоровье, Давид?
Давид. Ничего… Только температура…
Чернышев (улыбнулся). Ты, давай-ка, поправляйся скорей — дела есть!
Давид (посмотрел на Чернышева, на Лебедева, снова на Чернышева, прищурил глаза). Иван Кузьмич, это очень хорошо, что вы пришли! Это просто очень хорошо… Я ведь уже дней десять не был в Консерватории, а мне сейчас Славка сказал…
Лебедев. Давид!.. Давид, я прошу тебя — перестань!
Отворяется дверь и снова появляется Людмила Шутова.
Людмила. Шварц!
Давид (резко). Людмила, к нам сейчас нельзя!
Людмила. Ничего, ничего, мне можно!.. Шварц, а какой основной вопрос стоял на втором съезде?
Давид. До чего же ты мне надоела!.. Программа партии!
Людмила. Так. Нормально. А закурить нет, Славка?
Лебедев. Нет.
Чернышев (развел руками). И я не курю.
Людмила (весело). Жалеете! Все у вас, ребята, есть — только совести у вас, ребята, нет…
Давид. Людмила, уходи!
Людмила. Да, между прочим. Славка, держи тридцать рублей — я у тебя зимою брала! Не помнишь?! Держи и не спорь! (Легко положила руку Лебедеву на плечо.) И не горюй. Славка! Выше голову!
Давид. Людмила, ты уйдешь?!
Людмила. Поэма не кончена, продолжение в следующем номере… Прощай, прощай и помни обо мне!..
Людмила уходит. Молчание.
Чернышев (засмеялся). Занятная гражданочка! Это кто же такая?
Давид. Шутова Людмила. Из Литинститута. Она — не то гениальная, не то ненормальная, не поймешь!
Лебедев (с виноватой улыбкой спрятал деньги). Какой-то еще долг выдумала…
Молчание.
Давид (волнуясь). Вот кстати, Иван Кузьмич, я начал говорить, а она перебила… Я хотел… Мне Славка сказал, что его сегодня исключили из комсомола и сняли со стипендии…
Чернышев (негромко). Ну, насчет комсомола — этот вопрос будет окончательно решать райком. А насчет стипендии — зайди в понедельник, Лебедев, в дирекцию, к Фалалею, он тебе даст приказ почитать…
Лебедев. А я уже читал, спасибо.
Чернышев. Ты утренний приказ читал. А это другой — вечерний.
Давид. О чем?
Чернышев. Об отмене утреннего! (С невеселым смешком.) Как говорится — круговорот азота в природе… Вы проходили в школе такую штуковину?!
Давид (с торжеством). Вот, видишь. Славка?!.
Лебедев (зачем-то снял очки, подышал на стекла, встал). Вижу… Извините… До свидания…
Чернышев. Погоди! Ты смотрел новое кино «Депутат Балтики»?
Лебедев. Нет.
Чернышев. И я не смотрел. А говорят, стóит. Хорошее, говорят, кино. Может, сбегаешь, если не лень, — возьмешь билеты на девять тридцать?
Лебедев (растерялся). А кто пойдет?
Чернышев. А вот мы с тобою и пойдем… Или моя компания тебя не устраивает?!
Лебедев (с вызовом). А вас — моя?!
Чернышев (нарочито спокойно). Поговорим на эту тему!.. Возьми деньги!
Лебедев. Иван Кузьмич!
Чернышев. Бери, не выдумывай! Я ж не девица, чтоб тебе за меня платить… Беги, а я тебя здесь обожду!
Лебедев. Хорошо.
Лебедев быстро уходит. Чернышев усмехается, вытаскивает из полевой сумки бутерброды с колбасой, кладет их на стол, включает электрический чайник.
Чернышев. Ловко умел устраиваться Иван Кузьмич Чернышев — и чаю попью, и кино посмотрю, и с тобою успею кое-что обсудить…
Из уличного радиорепродуктора загремел марш:
Давид. Неужели все-таки возьмут Мадрид? Тогда это конец, да, Иван Кузьмич?
Чернышев. Боюсь, что возьмут. И боюсь, что это совсем не конец, а только начало! (Разломил бутерброд, протянул половину Давиду.) Хочешь?
Давид. Нет, спасибо.
Чернышев. Дело хозяйское! (С наслаждением принялся за еду.) Проголодался!.. Так вот, Давид, ты насчет Всесоюзного конкурса скрипачей слыхал что-нибудь?
Давид (насторожился). Слыхал.
Чернышев. У нас по этому поводу в Консерватории был нынче Ученый Совет. Решали — кого пошлем.
Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот сборник – четвертая книжка стихов и поэм Александра Галича, вышедшая в издательстве «Посев». Сборник объединил все, издававшееся ранее, а также новые стихи, написанные Галичем незадолго до смерти. Тонкая книжка – итог, смысл, суть всей жизни поэта. «И вот она, эта книжка, – не в будущем, в этом веке!» Но какая это емкая книжка! В ней спрессована вся судьба нашего «поколения обреченных», наши боль и гнев, надежда и отчаянье, злая ирония и торжествующий смех, наша радость духовного раскрепощения.Настоящего поэта не надо растолковывать, его надо слушать.
Четвёртый выпуск серии сборников стихотворений, исполнявшихся русскими бардами в виде песен.
Незавершенный роман «Блошиный рынок», который сам Галич называл «плутовским романом», был написан в эмиграции, в 1976 — 1977 годах. Первая часть опубликована в журнале «Время и мы» (№№ 24-25. 1977-1978 гг.).Судьба второй части неизвестна.В образе главного героя Семена Яновича Таратуты — одесского интеллигента — нетрудно заметить черты самого автора, а в его высказываниях — авторские мысли, поэтому справедливее будет сказать, что этот герой выведен с самоиронией.Один из эпизодов перекликается с тем, что произошло в жизни Галича: перед отъездом он должен был выплатить внушительную сумму за свою кооперативную квартиру в писательском доме, но когда власти вызвали его «на ковер» 17 июня 1974 года и предъявили ультиматум «эмиграция — лагерь», то сами же и внесли за него требуемую сумму, только чтобы Галич поскорее убрался из страны. .
В третий номер журнала «Глагол» вошли публицистические выступления известного советского поэта, прозаика и драматурга Александра Галича. Основу составили его выступления по радиостанции «Свобода» в 1974—1977-х годах. В издание включены также интервью с писателем, подписанные им открытые письма, стихи, написанные автором в разные годы.
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.