Генерал, рожденный революцией - [72]
Начальник станции и дежурный по станции, военный комендант и диспетчер, все сонные, выскочили на мокрый после ночного дождя перрон, тараща глаза на бронепоезд. Удивление начальника станции еще более усилилось, когда вместо коменданта бронепоезда, с которым он не раз играл в карты, с паровоза соскочил незнакомый усатый солдат без шинели, с перепачканными углем и маслом руками и потребовал у него пути на следующую станцию — Замирье.
— Кто ты такой? Где комендант поезда? Где офицеры? — пораженно спрашивал начальник станции.
— Старое командование бронепоезда отстранено, — спокойно сообщил Пролыгин. — Бронепоездом теперь командую я.
— Что?.. По чьему распоряжению? Почему нас не известили об этом? — вмешался военный комендант станции, офицер в чине поручика, разглядывая этого кряжистого гренадера.
—Смена командования произведена по распоряжению соответствующих органов и признана командой бронепоезда, — все так же спокойно отвечал Пролыгин, не спешивший открывать все свои карты. — А остальное вас не касается.
— Не касается? — побагровев от гнева, крикнул комендант. — Да ты бандит какой-то! И я сейчас тебя арестую!
— Ну, ну, стоп и задний ход, господин поручик, — насмешливо произнес Пролыгин. — Поглядите-ка на бронепоезд.
Все оглянулись. Боевые люки бронепоезда были открыты, и оттуда выглядывали дула пушек и пулеметов, нацеленные на станцию.
— Ну как, даете путь на Замирье или нет?
— Без приказа командования фронтом и начальника передвижения не имею права, — уже со страхом, но достаточно твердо ответил начальник станции.
— Ну и черт с вами! — бросил Пролыгин. — Мне путь не нужен, бронепоезд обойдется и без вашего пути. Но предупредите следующую станцию о нашем выезде. Учтите, если навстречу нам будет пущен поезд, я вернусь сюда и тогда ваши минуты сочтены!
Он спокойно повернулся и влез в будку паровоза, откуда все это время за их разговором следили Яша и кочегар. Дав свисток, Пролыгин двинул поезд вперед.
Некоторое время ехали молча. Но когда миновали закрытый семафор, Яша сказал с явной почтительностью в голосе:
— Здорово ты с ними разговаривал. Только учти, командир, впереди Десятый железнодорожный батальон, а там заправляют эсеровские гады...
— Думаешь, могут устроить нам какую-нибудь пакость? — спросил Пролыгин.
— Все может быть, — пожал плечами тот. И кивнул назад, в сторону Синявки: — Эти-то сейчас, поди, по всему пути поднимут тревогу о нашем движении.
— Что ж, будем ехать осторожно. Позвони-ка в головной вагон, чтобы смотрели в оба.
Яша позвонил по внутреннему телефону в головной вагон и передал приказ коменданта поезда: внимательно следить за дорогой и докладывать обо всем, что покажется подозрительным.
А в это время начальник и военный комендант станции Синявка в самом деле передавали в штаб фронта депешу:
«Бронепоезд Второй армии захвачен неизвестными лицами зпт видимо большевиками тчк командный состав арестован зпт может быть даже расстрелян тчк после нашего отказа дать путь станцию Замирье отправился туда самовольно зпт угрожая открыть огонь против сопротивляющихся тчк просим принять меры».
Жданов был напуган. Записка, посланная неизвестным солдатом из кавдивизии, насторожила большевиков и заставила их принять меры на случай нападения войск «комитета спасения». Еще она свидетельствовала об успешной работе большевиков среди самых верных «комитету спасения» войск, о том, что если казаки и не склонны перейти на сторону большевиков, то и не горят желанием схватиться с ними.
Да еще этот эпизод утром, когда Жданов ехал на своем автомобиле в штаб. По дороге он увидел взвод солдат из этого ненавистного большевистского полка. Солдаты шагали, печатая шаг на булыжной мостовой и глядя прямо, словно на параде, и чувствовалось, что это делается вовсе не напоказ, а от внутренней подобранности, словно они хотели сказать всему свету: «С нами не шути!»
Немногочисленные прохожие невольно останавливались, и Жданов, к своей досаде, читал в глазах большинства восхищение этими людьми.
И в это время из-за угла скорым шагом выехали несколько казаков. Конник всегда знает, что при встрече с пешими те обязательно уступят ему дорогу, даже если это солдаты, идущие в строю, — они или свернут в сторону, или же расступятся, обходя с двух сторон верховых. Поэтому и сейчас казаки продолжали ехать прямо по середине узкой улицы, уверенные, что взвод пехоты уступит им дорогу. Но ничего подобного не случилось. Идущий впереди взвода солдат с лихо заломленной шапкой оглянулся через плечо на строй, словно говоря: «Ну-ка подтянись!» И взвод, еще крепче чеканя шаг и держа равнение в рядах, продолжал идти на конников. Когда до них оставалось буквально шагов пять, казаки удивленно натянули поводья, потом начали осаживать коней, поспешно отводя их в стороны. А взвод все тем же четким шагом, словно бронированная машина, прошел между ними, чуть ли не касаясь боков лошадей. С тротуаров послышались одобрительные возгласы и даже аплодисменты. Казаки растерянно смотрели на этих сумрачных, решительных людей, потом один из них, смущенно улыбнувшись, воскликнул:
— Вот чертяки скаженные!
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
Вячеслав Усов — автор книг повестей и рассказов о современности «Вид с холма» и «Как трава в росе».Герой новой книги Усова — Степан Разин. Писатель показывает непростой путь Разина от удачливого казака до вождя крупнейшего крестьянского восстания XVII века, который организовал и повел за собой народные массы. Повесть рисует человека могучего, неукротимого темперамента, мощной внутренней силы, яркой индивидуальности. Основные события представлены на широком историческом фоне, выпукло показан размах крестьянского движения, которое возглавил Разин.
Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.
Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».