Генерал из трясины. Судьба и история Андрея Власова. Анатомия предательства - [24]
Едва они расселись, как вошли Б.М. Шапошников, А.М. Василевский, П.Ф. Жигарев, А.А. Новиков, А.Е. Голованов и А.А. Власов.
Совещание, начавшееся в 22.10, длилось до полуночи.
В 24.00 И.В. Сталин отпустил Б.М. Шапошникова, А.М. Василевского, П.Ф. Жигарева, А.А. Новикова, А.Е. Голованова и А.А. Власова и провел пятнадцатиминутное совещание-политбюро с К.Е. Ворошиловым, Г.М. Маленковым, В.М. Молотовым и Л.П. Берией [28].
Состав участников совещания любопытен.
Легко можно выделить три тройки.
Правительственно-партийная — Маленков, Молотов и Берия.
Штабная — начальник Генерального штаба Б.М. Шапошников, его заместитель А.М. Василевский, плюс сам К.Е. Ворошилов.
И, наконец, — авиационная тройка.
Командующий ВВС П.Ф. Жигарев, командующий авиацией дальнего действия А.Е. Голованов, командующий ВВС Ленинградского фронта А.А. Новиков.
Совершенно очевидно, что на этом совещании вырабатывалось некое стратегическое решение, и без особого риска ошибиться, можно предположить, что речь шла об операции по деблокаде Ленинграда.
Существенная роль в операции — обратите внимание на обилие авиационных генералов! — отводилась военно-воздушным силам, ну, а главное командование наземными войсками И.В. Сталин, по-видимому, собирался отдать А.А. Власову, который один и представлял на этом совещании наземные силы…
Во всяком случае, сам Власов после разговора со Сталиным именно так и считал.
«Дорогая и милая Аля. Что можно сказать о себе?.. Бьем фашистов крепко и готовим им крепкие весенние подарки еще сильнее. Ты прекрасно знаешь, что куда твоего Андрюшу ни пошлет правительство и партия — он всегда любую задачу выполнит с честью».
«Дорогая Аня, милая, любимая, родная!.. Недаром я получил звание генерал-лейтенанта и орден Красного Знамени, и я два раза лично беседовал с нашим великим Вождем. Это, конечно, так не дается. Тебе уже, наверное, известно, что я командовал армией, которая обороняла Киев. Тебе также известно, что я также командовал армией, которая разбила фашистов под Москвой и освободила Солнечногорск, Волоколамск и др. города и села, а теперь также командую еще большими войсками и честно выполняю задания правительства и партии и нашего любимого вождя тов. Сталина».
Об этом же свидетельствуют показания Марии Игнатьевны Вороновой, той самой «Маруси в ватнике», о которой упоминает И.Г. Оренбург.
На допросе в НКВД 21 сентября 1945 года Мария Игнатьевна рассказала, что знает Власова с 1942 года по 20-й армии, а затем и по 2-й Ударной.
— В сорок втором году, — говорила она, — в феврале поступила, как вольнонаемная, на службу в 20-ю армию. Служила в системе военторга шеф-поваром. В полевых условиях после Наро-Петровска была переведена работать в столовую Военного совета 20-й армии. В начале марта 1942 года Власов был вызван в Москву, куда взял, кроме своего непосредственно подчиненного состава и меня, как повара.
Из Москвы, ввиду назначения Власова главнокомандующим на Волховский фронт, он выехал туда, с ним уехала ия…
Безусловно, Воронова — специфический свидетель.
Едва ли она разбиралась во всех тонкостях званий и должностей. Тем ни менее ее показания интересны.
Это свидетельство того, как понимали новое назначение генерала в свите Власова. Судя по показаниям Вороновой, здесь считалось, что Андрей Андреевич едет на Волховский фронт первым лицом.
И, видимо, так оно и было, и вопрос о переводе Власова в командующие фронтом должен был решиться сразу по приезду его на Волховский фронт. Подтверждает это и то, что сопровождали Власова люди, облеченные чрезвычайными полномочиями, достаточными для передачи фронта новому командующему.
Чтобы понять, что же случилось на Волховском фронте, и почему Власов не был назначен командующим, нам придется вернуться назад, в декабрь 1941 года, и вспомнить, как разворачивались события здесь, в болотах Ленинградской и Новгородской областей.
Часть вторая. Трагедии окруженной армии
Что такое жизнь? Жизнь. Отдельная личность должна умереть. Что остается от отдельного человека?
Это народ.
А. Гитлер
Основные военные кампании планируют на лето или на зиму.
Война не прерывается, конечно, и весной, и осенью, но русское бездорожье сковывает маневр, и как-то само собой получается, что в межсезонье самая смелая генеральская стратегия упирается в солдатский окоп, в сырую траншею.
В распутицу нечего делать генералу на войне, и в эту пору — самое время подвести итоги, прикинуть: вверх или вниз покатится карьера. В эту пору и раскладывается в штабах генеральский пасьянс.
В марте 1942 года генеральский пасьянс для командующего Волховским фронтом Кирилла Афанасьевича Мерецкова раскладывался очень плохо.
Глава первая
Кирилл Афанасьевич Мерецков уже командовал военными округами, был он и начальником Генштаба [29], и заместителем наркома обороны, но на второй день войны его арестовали, и весь июль и август 1941 года Мерецков провел в Лефортовской тюрьме, где следователь Лев Аронович Шварцман дубинкой выбивал из него признание, что он вместе с врагами народа Корком и Уборевичем планировал заговор против товарища Сталина [30].
Когда Шварцман уставал упражняться с дубинкой, он начинал читать избитому генералу показания его друзей.
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сумасшедшая, веселая, протестная, агрессивная автобиография отца британского панка Джонни Лайдона. Солист легендарной панк-группы Sex Pistols, более известный как Роттен, рассказывает полную историю своей жизни, начиная с неблагополучного детства и заканчивая годами рассвета в статусе настоящей иконы панка и культового явления в музыке, культуре и моде. Почему Роттен ненавидел Нэнси Спанжен, презирал Вивьен Вествуд, а к Сиду Вишесу относился как к ребенку? Чего Sex Pistols стоило постоянно играть с огнем и ходить по самой грани допустимого, оставаясь в топе рейтингов и под прицелом вездесущих медиа? Обо всем этом в первой автобиографии легенды.
Автор этой книги, Д. В. Павлов, 30 лет находился на постах наркома и министра торговли СССР и РСФСР, министра пищевой промышленности СССР, а в годы Отечественной войны был начальником Главного управления продовольственного снабжения Красной Армии. В книге повествуется о многих важных событиях из истории нашей страны, очевидцем и участником которых был автор, о героических днях блокады Ленинграда, о сложностях решения экономических проблем в мирные и военные годы. В книге много ярких эпизодов, интересных рассказов о видных деятелях партии и государства, ученых, общественных деятелях.
Непокорный вольнодумец, презревший легкий путь к успеху, Клод Дебюсси на протяжении всей жизни (1862–1918) подвергался самой жесткой критике. Композитор постоянно искал новые гармонии и ритмы, стремился посредством музыки выразить ощущения и образы. Большой почитатель импрессионистов, он черпал вдохновение в искусстве и литературе, кроме того, его не оставляла равнодушным восточная и испанская музыка. В своих произведениях он сумел освободиться от романтической традиции и влияния музыкального наследия Вагнера, произвел революционный переворот во французской музыке и занял особое место среди французских композиторов.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.