Генерал де Голль. Штрихи к политическому портрету - [16]

«Поскольку демократия решила вступить в борьбу против нацизма и фашизма и проиграла ее, она должна исчезнуть. На смену ей должен прийти новый, смелый авторитарный режим, национальный и социальный».

Формально правительство Петена обладало самостоятельностью: издавало законы, декреты, назначало государственных чиновников и отныне располагалось в курортном городишке Виши. Петеновскому режиму разрешалось иметь небольшую — стотысячную — армию. Марионеточный режим поддерживал дипломатические отношения с рядом государств.

На неоккупированной территории запрещалась любая оппозиционная деятельность.

* * *

Позже Адольф Гитлер скажет:

«Все, что я видел в Париже, оставило меня равнодушным».

Впрочем, по свидетельству другого фашистского функционера, главного архитектора фюрера Альберта Шпеера, Гитлер, напротив, восторгался красотами столицы Франции: «Увидеть Париж было мечтой моей жизни. Не могу выразить, до чего я счастлив, что… эта мечта сбылась».

«Вечером того же дня, — продолжает вспоминать Шпеер, — он (Гитлер) вторично принял меня в маленькой горнице крестьянского дома. Он сидел один за столом. Без долгих подходов он сказал: «Подготовьте текст указа, которым я велю возобновить в Берлине строительные работы в полном объеме… Разве Париж не прекрасен? Берлин должен стать еще прекрасней. Раньше я часто задавался вопросом, не следует ли разрушить Париж, — продолжал он с таким же невозмутимым спокойствием, словно речь шла о простейшем деле, — но когда мы доведем до конца строительство в Берлине, Париж станет не более чем тенью. Так чего ради разрушать его?»

После подписания перемирия между Германией и Францией Соединенные Штаты продолжали поддерживать дипломатические отношения с Виши. Американское правительство через Красный Крест оказывало марионеточным властям обширную продовольственную помощь. США надеялись, что это сделает Петена более сговорчивым в вопросах неограниченного доступа США к французским колониальным владениям. Американцы требовали размещения военных баз на Антильских островах, островах Мартиника и Сен-Пьер, а также во Французской Гвиане.

Девятого июня состоялась первая встреча де Голля с Черчиллем в Бриоре в ходе трехчасовых переговоров о судьбе Франции, где между генералом и премьер-министром сразу же возникли тесные деловые отношения. Впрочем, Уинстон Черчилль, поручая генералу Спирсу подобрать будущего руководителя французского правительства в изгнании, отнюдь не подразумевал де Голля, полагая его недостаточно авторитетной фигурой.

Вот что вспоминает об этой встрече генерал де Голль:

«Черчилль принял меня на Даунинг-стрит. Это была моя первая встреча с ним. Впечатление от нее укрепило мое убеждение в том, что Великобритания, руководимая таким борцом, как он, никогда не покорится. Черчилль показался мне человеком, которому по плечу самая трудная задача, только бы она была при этом грандиозной. Уверенность его суждений, широкая эрудиция, знание большинства проблем, стран, людей, о которых шла речь, наконец, огромный интерес к военным вопросам проявились в ходе беседы в полной мере. Кроме всего прочего, по своему характеру Черчилль был создан для того, чтобы действовать, рисковать, влиять на ход событий, причем решительно и без стеснений».

* * *

Шестнадцатого июня 1940 года генерал де Голль в качестве заместителя военного министра встретился в Лондоне с Черчиллем, лордом Галифаксом и французским послом. В тот же день он вылетел на родину, где встретился с Рейно и передал ему проект слияния Англии и Франции в одно государство, чему помешала отставка премьер-министра.

Семнадцатого июня генерал де Голль, его адъютант Жоффруа де Курсель и начальник дипломатической канцелярии Ролан де Маржери снова летят в Лондон, где состоялась новая встреча премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля и будущего президента Пятой республики. Участники встречи уже знали, что Петен обратился к Гитлеру с просьбой о перемирии и выступил по радио.

Престарелый Анри Филипп Петен сказал:

«Никому не удастся расколоть французов в момент, когда их страна испытывает страдание. Франция понимает, что она заслужила уважение всего света… Французы уверены, что, признав свое поражение, они проявят больше величия, нежели выдвинув против него бесплодные речи и иллюзорные проекты… С болью в сердце я говорю вам сегодня о том, что надо прекратить борьбу. Сегодня ночью я обратился к противнику, для того чтобы спросить его, готов ли он искать вместе со мною как солдат с солдатом, после борьбы и сохраняя честь, средства положить конец военным действиям».

Де Голль убеждал Черчилля в том, что Франция отнюдь не сложила оружия, что французы никогда не примирятся с позорной капитуляцией. Генерал сказал, что он продолжит борьбу с немецко-фашистскими захватчиками и готов возглавить сопротивление.

Восемнадцатого июня де Голль выступил по Би-би-си с обращением к Франции. Это событие принято считать эпохальным в борьбе французского народа с немецко-фашистскими захватчиками.

Вот его выступление:

«Военачальники, возглавлявшие в течение многих лет французскую армию, сформировали правительство. Ссылаясь на поражения наших армий, это правительство вступило в переговоры с противником, чтобы прекратить борьбу.