Генерал Бичерахов и его Кавказская армия - [20]

, правда, как и другие части бывшей русской армии, в немалой степени затронутая «митингами и сумлениями»¹⁵⁸. Такая вполне боеспособная единица была очень привлекательна для бакинских большевиков. Первоначально они оказали муганцам немалую помощь оружием, боеприпасами. К пограничникам приезжал один из руководителей коммуны П.А. Джапаридзе (Алеша), который своей образованностью и манерами даже на чрезвычайно скептически настроенного к большевикам муганского офицера В.А. Добрынина произвел впечатление человека «не глупого, самостоятельного и даже культурного». Джапаридзе, имевший у большевиков репутацию «товарища несколько оппортунистического характера»¹⁵⁹, обращался к муганцам «господа офицеры» и не возражал против ношения ими погон¹⁶⁰. Только географическая удаленность Мугани от Баку и разразившийся вскоре кризис Коммуны помешали этому своеобразному союзу новой Советской армии и осколка старой Российской.

Преобладание в армии армян ставило на повестку дня определение их позиции к мусульманскому населению. Главнокомандующий Бакинскими вооруженными силами Г.Н. Корганов докладывал Ленину, что преобладание в армии солдат-армян «неизбежно приводит в отдельных случаях к эксцессам, жестокостям и насилиям». Однако «с национализмом боремся непрерывно и уже многого добились», продолжал он¹⁶¹. Прежде всего «во имя торжестваинтерна-ционализма» было предписано расформировать армянские национальные части и влить армянских военнослужащих в Красную армию по отдельности. Однако на деле эта мера реализована не была и армянские части вошли в Кавказскую Красную армию целиком. Шаумян заявлял о развертывании в частях интернациональной пропаганды: «Пусть скажет кто-нибудь, что наш военный руководитель в каждый отряд не посылал специального комиссара, который должен был удержать солдат, чтобы они не обижали мусульманского населения, чтобы не было мародерств и убийств мусульманской бедноты…»¹⁶²

Однако за то историческое мгновение, которое просуществовала Бакинская коммуна, интернациональная воспитательная работа, как и дело насаждения твердой воинской дисциплины в целом, конечно, не могли дать глубоких результатов. Само руководство коммуны, очевидно, относилось к этой работе как к перспективной. В масштабах «текущего момента» гораздо более эффективна была ставка на вражду между армянами и мусульманами. В донесениях в Москву оно не скрывало тесных контактов с представителями дашнакской партии, главной целью ставившей спасение армян в Закавказье.

Между тем над Бакинской коммуной все более сгущались тучи: 28 мая 1918 г. в Елизаветполе (Гяндже) была провозглашена Азербайджанская демократическая республика, ставившая целью освобождение своей столицы – Баку. Для этого азербайджанское правительство немедленно призвало на помощь единоверцев-турок, которые не заставили себя долго ждать, имея на Баку собственные виды. Уже в мае 1918 г. в Елизаветполе началось сосредоточение турецких частей, а также было приступлено к формированию азербайджанской национальной армии – так называемой Армии ислама. 6 июня 1918 г. главнокомандующий турецкой армией Энвер-паша прибыл в Батум в сопровождении начальника своего Генштаба генерала фон Секста. 9 июня был издан приказ: 3-й армии (командующий Эссад-паша) в составе 3, 11, 36 и 37-й дивизий ставилась задача занять район Батум, Карс. 9-я армия под руководством Якуб-Шефки-паши (9, 10, 15, 5 и 12-я пехотные дивизии) должна была защищать Кавказ от большевиков.

5-я кавказская дивизия Нури-паши должна была отправиться в район Елизаветполя для организации азербайджанской армии. Правда, ее создание сильно затянулось. По многочисленным свидетельствам современников, собственно азербайджанцы воевать ни с кем не желали. Принудительные мобилизации давали лишь горстки людей, да и те по ночам уходили в казенной экипировке и с оружием¹⁶³. По данным русских офицеров, докладывавших в Добровольческую армию, за две недели удалось собрать лишь 300 человек; «население бежит от мобилизации в горы, в леса, даже к армянам»¹⁶⁴. Поэтому основу Армии ислама составили турецкие офицеры и солдаты. Присутствие азербайджанских войск было лишь имитацией, прикрывавшей турецкую оккупацию.

Общее руководство двумя армиями было поручено дяде Энвера Халил-паше. Все кавказские дивизии были пополнены до 9 тыс. человек. Русские агенты в Закавказье сообщали в военно-политическое отделение штаба Добровольческой армии, что 9, 11 и 15-я пехотные дивизии турок, переброшенные с румынского фронта, «очень хорошо выглядят после длительного отдыха», а 10-я и 36-я дивизии считаются отборными в турецкой армии¹⁶⁵.

Однако турки не могли использовать все наличные силы для похода на Кавказ, поскольку большая их часть была отвлечена летом 1918 г. на борьбу с армянскими отрядами в турецкой Армении. Поэтому на Елизаветполь и Баку были направлены первоначально только 5-я пехотная дивизия и ряд вспомогательных частей¹⁶⁶.

Оккупировать Баку спешила и кайзеровская Германия. На этой почве между союзными Турцией и Германией разгорелся серьезный конфликт, угрожавший даже перерасти в военное столкновение. Напряженные отношения двух союзных стран, в частности постоянные дипломатические демарши Германии и блокирование ими железной дороги, в значительной степени сдерживали активность турок на Кавказе.