Гендер и политика времени. Феминистская теория и современные дискуссии - [82]
Тем не менее, последние исследования, похоже, подтверждают, что многие люди ощущают нехватку времени, и в целом это давление особенно актуально для женщин, чье время остается принципиально ограниченным домашними обязанностями. Многие женщины справляются с этим, уменьшая часы своей оплачиваемой занятости, подтверждая тем самым традиционное разделение труда и его экономические недостатки. В соответствии с идеей Маркса о стремлении капитализма к увеличению продуктивности (это обсуждалось в третьей главе), многие также справляются с этим, используя свое время более интенсивно. Эта многозадачность включает комбинирование времени досуга с присмотром за детьми. Такое время досуга в значительной степени ограничено и не может использоваться для другой деятельности; более низкие заработки женщин означают, что им часто не хватает финансовых ресурсов или силы для переговоров, которые «освободят» им больше времени.
Исследования также подтверждают, что негативные влияния нехватки времени особенно ощутимы в США и что они имеют более негативные последствия для признания, оценивания или вознаграждения важности домашних и общинных обязанностей, традиционно ассоциированных с женщинами. При всех своих ограничениях исследования использования времени прошли долгий путь в их идентификации. В переопределении их как «работы» или источника «социального капитала» последние имплицитно бросают вызов как разделению на общественное/частное и предположению, что только оплачиваемая занятость продуктивна. Разоблачение масштабов женского вклада поднимает вопросы, почему те, кто делает так много, имеют такой небольшой статус или вознаграждение, и почему их голоса до сих пор так недостаточно представлены и маргинализированы в политических дебатах.
Глава десятая.
Время/на, в котором/рых мы нуждаемся, и время/на, которое/рые у нас есть: политические последствия и выводы
Эта заключительная глава опирается на теоретические и эмпирические выводы прошлых глав, обеспечивая обзор политических альтернатив и возможностей. В ней используются сознательные временные рамки для определения некоторых долгосрочных целей и более насущных политических предложений, указывается, что они должны быть основаны на реалистической оценке конкретных исторических условий. Сосредотачиваясь на трех ключевых областях (находящихся в основе темпоральных перспективах, темпоральных культурах и способах использования времени, его организации и вознаграждения), в главе рассматривается, что из себя должна представлять феминистская темпоральная утопия или «ухрония», прежде чем представить сравнительный обзор темпоральных ценностей и практик в современных западных обществах и оценки, того, как они могут быть более позитивно усовершенствованы.
Ухрония: время/на, которым/рыми мы хотели бы располагать
Размышляя о несуществующих способах понимания и использования времени, мы тем самым открываем ряд радикальных альтернатив за пределами патриархальных норм и краткосрочной логики накопления капитала. Поэтому создание феминистской ухронии представляет политический вызов существующим практикам и обеспечивает ряд критериев для их критической оценки. Вместо того чтобы охватывать абсолютные принципы или конечные цели, феминистская ухрония сама по себе неизбежно ограничена во времени, отражая ценности и потребности существующих обществ в понимании отдельных групп или индивидов. Поэтому ее принципы или цели временны и открыты для обсуждения; несомненно, обсуждение и диалог являются неотъемлемой частью проекта. Посему далее в этом разделе представлен набор возможностей, вклад в нынешние феминистские дебаты, а не попытка навязать окончательный идеал, это связано с общими принципами, а не с политическими деталями.
Темпоральные перспективы
Аргументы предыдущих глав показывают, что «хорошее» общество должно иметь ощущение темпоральности, основанной на уважении к прошлому, внимании к настоящему и заботе о будущем. В таком обществе политика будет разрабатываться с осознанием того, что «история имеет значение» и что прошлое может как ограничивать, так и открывать возможности для будущего. Это не означает, что мы можем учиться у истории напрямую. Однако если мы хотим сохранить то, что есть хорошего в любом обществе, и стремиться улучшать его, мы должны смотреть на долгосрочные и краткосрочные социальные, культурные, политические, демографические и экономические процессы, которые вызвали их к жизни; мы должны видеть, что эти процессы нельзя остановить в любой момент, а они будут продолжать развиваться и порождать дальнейшие изменения в будущем. Хотя эти процессы — продукт человеческой деятельности, они также бесконечно сложны и наше представление о них никогда не может быть исчерпывающим; следовательно, попытка улучшить общество не должна быть попыткой навязать ему любой возможный проект, скорее, он должен, в случае необходимости, быть скорректирован в свете нового опыта.
Такое понимание смысла истории не исключает утверждения ценностей, которые выходят за пределы определенных периодов, и утверждают, что общество, основанное на свободе и равенстве, предпочтительней общества, базирующегося на тяжелом труде и эксплуатации. Для феминисток эти вневременные ценности включают убеждение, что женщины и мужчины имеют равные человеческие достоинства и что общество должно быть соответственно организовано. В то же время чувство истории позволяет нам видеть наши собственные роли и идентичности в качестве мужчин и женщин как имеющие историческое происхождение, а не установленные природой, и поэтому они поддаются изменению.
Подробное исследование истории теории феминизма с XVII по XX век, освещающее её формирование, развитие и разделение на различные течения.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
Книга представляет собой исследование причин процессов, повлекших за собой разрушение СССР, в исторической ретроспективе с момента окончания Второй мировой войны до наших дней. Благодаря системному анализу, автору удалось показать, как осуществлялся разгром Советского Союза извне и изнутри: с активным участием в этом процессе информационно-аналитических институтов и технологий США и рядом предательств со стороны высшего руководства СССР. Ему удалось опровергнуть миф о «естественном» распаде Союза как изжившей себя социально-политической и экономической системы, а также высветить подлинные причины страшной трагедии, приведшей к огромным жертвам и потерям советского государства и советского народа.
Крайне субъективное восприятие устройства, функционирования и принципов любого государственного аппарата, а также принципов и мотиваций подавляющего большинства госаппаратчиков. Чрезвычайно теоретичное представление о том, как можно взаимодействовать или противостоять госаппарату. Беспредметные рассуждения о роли и влиянии общества и общественности на экономику и государство.
За последние десять лет Россия усовершенствовала методы "гибридной войны", используя киберактивы для атаки и нейтрализации политических оппонентов. Хакеры, работающие на правительство, взламывают компьютеры и телефоны, чтобы собрать разведданные, распространить эти разведданные (или ложные данные) через средства массовой информации, создать скандал и тем самым выбить оппонента или нацию из игры. Россия напала на Эстонию, Украину и западные страны, используя именно эти методы кибервойны. В какой-то момент Россия, видимо, решила применить эту тактику против Соединенных Штатов, и поэтому сама американская демократия была взломана.
Доменик Рикарди — известный канадский футуролог. В октябре 2000 г. он дал интервью, в котором поделился своим прогнозом-предсказанием о будущем России в 21 веке. На Западе его еще называют «квебекским Нострадамусом» — если верить журналистам, во время «Уотергейтского скандала», назвал точную дату отставки американского президента Никсона, предсказал разрушение Берлинской стены, распад Югославии и развал СССР. Читая прогнозы Доменика Рикарди, невольно приходишь к мысли, что его версия будущего — следуя его аргументам и выводам — намного реальнее, чем официальная ложь. В отличие от распространенного в интернете сокращенного текста этого интервью под названием «Доменик Рикарди: я Россию уже не вижу», здесь представлена полная версия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.