Гендер и политика времени. Феминистская теория и современные дискуссии - [19]

Влиятельная книга Джона Роулса «Теория справедливости» (1971) прекрасно резюмирует, что в обществе имеют право существовать только такие неравенства, которые приносят пользу наиболее обделенным. И хотя в этой книге не обсуждается вопрос о времени отдыха, Роулс позже определяет его как «первостепенное благо», которое «каждый человек, как предполагается, желает» вместе с «правами и свободами, возможностями и властью, доходами и богатством», в котором «свободные и равные личности. нуждаются как граждане» (Rawls, 1971, pp. 92, 62). Таким образом, распределение праздного времени должно регулироваться принципами справедливости, и Роулс утверждает, что если кто-то захочет заняться серфингом, а не работать стандартный день (предположительно, восьмичасовой), он не может ожидать, что его желание встретит поддержку других людей (Rawls, 2001, pp. 60, 179). Другими словами, хотя Роулс не считает, что время отдыха должно равномерно распределяться, его справедливое общество не оставляет места ни богатым бездельникам или уклоняющимся от работы держателям акций, ни тем, кто выбирает отдых, а не работу, будучи в состоянии платить по экономическим ценам за это. Хотя Роулса критиковали справа за поддержку социальных расходов и слева за защиту капитализма, он утверждал, что дикий капитализм (laissez-faire capitalism), капитализм времен социального государства и государственный социализм — все нарушали его принципы справедливости. Потенциальными кандидатами в справедливые общества он считал только «демократию собственников», где владение богатством и капиталом широко распространены среди граждан, и «либеральный социализм» (Rawls 2001, pp. 137-9; см. также обсуждение этой проблемы в Taylor, 2004).

Сравнительно недавно Тони Фитцепатрик, усовершенствовав эту позицию, утверждает, что справедливое распределение «многозначительного времени», которое он считает базовым правом человека, включает в себя более радикальный вызов для капиталистического общества, чем Роулс считал необходимым. Он оспаривает понимание «стандартного дня» у Роулса и опирается на Маркса, утверждая, что, по всей видимости, свободный выбор, доступный для граждан сегодня, базируется на ограниченной, капиталистической концепции «свободы». Такая «свобода» требует «свободного подчинения экономическим законам частного обмена», и только этот вид темпоральной свободы доступен в обществах, в которых: «Социальное время вращается вокруг императивов рынка, которые напоминают физические абсолюты» и в которых свободное время — это, в первую очередь, время для потребления (Tony Fitzpatrick, 2004, pp. 206, 202).

Для самого Маркса различие между работой и отдыхом было, в основном, искусственным продуктом капиталистической экономики, в котором продуктивный труд перестал быть выражением человеческого творчества и стал лишь средством, чтобы заработать деньги и приобрести имущество (см. Marx, 1963 [1844]). Хотя он признавал, что «царство необходимости» будет продолжать существовать в будущем коммунистическом обществе, но Маркс верил, что постоянная работа будет сведена к минимуму и «царство свободы» превратит основанную на получении прибыли экономику в экономику, ориентированную на удовлетворение человеческих потребностей (Marx 1971 [1867], p. 820). Он также считал, что на ранних этапах коммунистического общества рабочие будут получать вознаграждение в соответствии с количеством часов, отработанных ими, но, в конечном итоге, такие индивидуалистические соображения будут преодолены, и работа, и вознаграждение за нее могут быть основаны на принципе «От каждого — по способностям, каждому — по потребностям» (Marx, 1968 [1875], p. 325). В таком обществе рабочее время не будет больше эксплуататорским и превращенным в товар, и поэтому время будет цениться само по себе, и «это уже не рабочее время, но доступное время, которое и является мерой богатства» (Marx 1971 [1857-58], p. 168).

Как будет показано в следующих главах, идеи Роулса и Маркса разрабатывались феминистками в отношении неоплачиваемой работы в семье и распределении времени между женщинами и мужчинами. Однако ни один из этих авторов не исследовал эти вопросы самостоятельно; более того, игнорируя неоплачиваемую работу, они неявно разделяли капиталистические представления, что только производственное время[15] — это такое время, которое должно иметь денежное вознаграждение.

Политический ресурс

Фитцепатрика особенно интересовала идея свободного времени как демократического ресурса, «основанного, возможно, на обучении для обсуждения, где главная задача — это создать новые, дискурсивные формы демократических механизмов» (Fitzpatrick, 2004, p. 214). Его интерес достаточно необычен. Политические философы, в целом, никогда не были заинтересованы в наличии или распределении доступного времени, и если экономические барьеры против участия в политике часто ими признавались, то схожие эффекты «временной бедности», вплоть до наших дней, игнорировалось. Большинство политических теоретиков просто предполагало, что соответствующие люди имеют время для политической деятельности.