Гекатомба - [25]

Голод и одиночество - два моих палача. Один пытает меня днем, второй по ночам. Я просыпаюсь задолго до рассвета и не могу заснуть. Я всегда один на ночном пиру. Это пир любви и смерти. Но смерти - чаще.

Человек идет по черному лабиринту, а за ним невидимками крадутся страх и ужас - смертный лик ночного пира. Человек не знает, есть ли на нем тавро смерти, обреченная ли он жертва или роковой перст неотвратимости назначил ему иную ночь, другой час.

Но я видел ЭТО. Их было двое: охотник и жертва.

... Площадь была пуста. Яркие фонари освещали несколько иномарок у входа в ночной клуб. Одному из их владельцев оставалось жить несколько минут. Но он не знал. Он вышел из клуба и, улыбаясь, глубоко вдохнул. Он не почувствовал, как зазвенели листья на тополях и пригнули головы ниже к земле цветы, как судорожно сжалась под тротуарной плиткой почва и в лихорадочном блеске задергались звезды. Он думал, что если он - человек, то самый сильный и умный. Раслабленно и спокойно он шел к машине и не знал, что он - уже никто и ничто, только жертва, маленькая фигурка в перекрестье прицела.

Автоматная очередь сначала отбросила его назад, потом переломила пополам и, распяв пулями, швырнула на грязный асфальт дороги. И тогда я увидел охотника. Он слез с крыши магазина, перебежал через проходной двор. Мгновение спустя во дворе хлопнула дверца машины, взревел мотор и она, сверкнув под светом фонарей темно-красным астероидом, упала в ночь.

В дикой природе хищник, убив жертву, устремляется к ней, чтобы утолить голод. Человек, убив себе подобного, стремится скрыться прочь от жертвы, чтобы не оставить память о себе. Я знаю, что ночь создана для любви, иногда я тоже вижу ее лик, слышу дыхание - нежное, возбужденное... Стоны, слова, гармония и покой. Но я был на ночном пиру смерти. Я никогда не смогу забыть его. Теперь он каждую ночь со мной. Я боюсь своего одиночества, себя, потому что знаю, как легко, быстро и безнаказано можно убить человека...

...Почему "за бортом" оказался именно я? За что я наказан? Возмездие это или испытание? Если мое нынешнее положение - возмездие за прошлое, то где он - грех? Какой и в чем? В поступке или мыслях? А, может, он в моем молчании? Может ли быть возмездие за то, о чем мы думаем, но не совершаем, видим, но молчим? Возмездие-предупреждение. Не огонь, но ожог. Чтобы задумались: если такова кара за мысль, то какова она будет за поступок? А молчание? Оно - согласие или протест? Сколько же нас - равнодушно-согласных и безмолвно-протестующих?..

Сегодня я был в исполкоме: хотел записаться на прием к мэру. Я устал в одиночку решать свои проблемы. Но в исполкоме не решают личных проблем, только общие, всего города. И я понял, почему. Если власти будут решать проблемы каждого жителя, у них не останется времени для решения своих собственных. А ведь именно ради этого и идут во власть. Власть - наше испытание и наше возмездие. Испытание на здравосмыслие, голос или молчание. И уже потом, в зависимости от нашего выбора, нас настигают либо возмездие, либо оправдание. Но чаще - расплата. Бьет она больнее всего тех, кто эту власть выбирает. Возмездие стегает кнутом власти по плечам тех, кто их для нее подставил. Я из тех, кто подставил и сегодня меня вытянули кнутом, как раба. Мне указали мое место...

Женщина, холодная и страшная, как прорубь, сортировала человеческие беды и горе. Мы тонули в ее ледяных глазах, слезами и словами цепляясь за острые торосы ее души, а она деловито и спокойно прижигала нас своим властным клеймом: "допущать к сиятельному вельможе", "не допущать". В какой-то момент мне показалось, что я вижу ее в перекрестье оптического прицела. Но она это не почувствовала. Я не хочу жить в одном городе с "поводырем", который не чувствует, не слышит тех, кого он ведет. Это - мой город! В нем стало слишком много "поводырей". И слишком много рабов, когда-то родившихся свободными.

Раб от рождения не страшен.

Опасен раб, познавший свободу и однажды лишенный ее.

... Могу ли я стать чьим-то ВОЗМЕЗДИЕМ?..

После отпуска, последовавшего за скромной свадьбой, Осенев вышел на работу в редакцию. Первый день дался ему с трудом: замучили коллеги и, не умолкая, звонил телефон. Главным образом, всех волновало его житье-бытье с Аглаей. Родители - Димкины и его жены - постарались сделать все возможное, чтобы "дети" с первых дней почувствовали их поддержку, уважение и понимание. Дмитрий знал, насколько нелегко было его родителям смириться с выбором сына. Но мать и отец, после встречи с Аглаей, настолько оказались ею очарованы, что намечавшиеся напряженнось и неприятие угасли, не успев разгореться. Тихомировы же окружили Димку таким вниманием и любовью, словно не Аглая была их дочерью, а он - сыном. Кроме того, обоих родителей объединила одна, но "пламеная страсть" - внуки и ... побольше.

До встречи с Осеневым Аглая не была затворницей, но вела достаточно замкнутый образ жизни, общаясь, в основном, с Тихомировыми, двумя-тремя друзьями и дуэтом Кассандра-Мавр. Дмитрий же, в силу профессии, имел обширные связи и знакомства. Он понимал, насколько непросто будет жене адаптироваться к его окружению, ритму жизни и проблемам. Расписавшись, они, по обоюдному согласию, организовали маленький семейный вечер, на котором присутствовали только родители, несколько близких друзей и свидетели. Со стороны Аглаи - Татьяна, со стороны Дмитрия - Юрка Звонарев. Последний работал в отделе уголовного розыска горуправления Приморска. "Закрытый характер" главного события в жизни "беспредельщика пера" Осенева, лишь подогрел и обострил интерес к его второй половине. Среди коллег и многочисленных знакомых на этот счет гуляли невероятные слухи, строились догадки, а самые азартные рискнули заключить пари. Одним словом, прежде нараспашку жизнь Осенева неожиданно оказалась окутана тайной, проникнуть в которую желал весь околожурналисткий и, не только, бомонд Приморска.