Геката. Умереть, чтобы жить - [33]

Еще пару шагов дались ей с трудом, а Дмитрий вдруг встал впереди старухи, расправил руки в жесте, говорящим — я не хочу тебя обидеть! Но Эмили все равно напряглась.

— Послушай Эмили, — тихо заговорил он взволнованным тоном, — Мы не хотим тебя напугать…

Она резко вскинула на него взгляд и парень со страхом на лице остановился.

— Но, у вас это плохо, получается, — вдруг вытянула она руку, словно это остановит любого бандита, — Не надо так.

— В это сложно поверить, но тебе придется, — заявил вдруг Дмитрий, а лицо Эмили сморщилась, словно она проглотила целый лимон.

— Стоп! — заявила девушка, больше не желая ни чего слышать.

Сейчас она бы с радостью закрыла глаза, думая, что это могло бы заглушить головную боль, но она боялась даже думать об этом. Вдруг старуха и ее сумасшедший внучек опять применять какую-нибудь чертовски неприятную магию!

— Больше ни каких сказок о богинях и магии. Ведьм, как и троллей не существует. И я не хочу даже слышать этот бред.

— Но…

— Хватит, — вновь застонала она умоляюще, и парень замолчал, посмотрев в лицо бабули, которая была спокойней присмиренного психа.

И когда вся семейка казалось, замолкла, девушка развернулась и быстро засеменила к выходу, молясь, что бы для нее это осталось лишь веселым мгновением в жизни, которое после она будет вспоминать со смехом.

И как только ее рука коснулась ручки входной двери, и она приоткрыла ее на пару сантиметров, что-то с силой дернуло ее руку обратно, и дверь с грохотом захлопнулась, а испуганная девушка отскочила от выхода, озаряясь по сторонам.

— Эмили, ты должна присоединиться к кругу.

Голос старухи заставил девушку резко обернуться и прижаться к дверному полотну. Страх схватил сердце буквально в металлические оковы и в глазах Эмили блеснул испуг. Она думала, что вот-вот ее вновь настигнет недуг лихорадки, но, ни чего подлобного не происходило.

— Тебе всего лишь надо поверить, — умоляюще простонал парень, — Мы нуждаемся в тебе не меньше, чем ты в нас…

— Мне ни кто не нужен! — крикнула она почти ему в лицо и еще сильнее вжалась в дверь, пытаясь открыть ее, теребя металлическую ручку.

Ужас внутри переполнял ее и поднимал темный сгусток прямо из глубины ее души. Она чувствовала, как бешеный заряд заполняет ее легкие, давно поселившись в ее руках. Пальцы горели, будь то, из них вот-вот выбьется пламя.

Она снова дернула за ручку двери:

— Отпустите меня, психи!

Воздух испарился. Девушка в надежде хватала ртом кислород, но он словно был пустым, сжатым и не давал насытиться легким.

Но, ни Дмитрий, ни бабка Мила не понимали, что в действительности испытывает Эмили и от этого она еще больше злилась.

— Мы не станем держать тебя взаперти, дочка, — почти умоляла ее старуха, но, ее голос был напряженным и властным, — Мы всего лишь хотим помочь тебе.

— Это вам нужна помощь!

От собственного крика у нее заложило уши, но она отчетливо слышала, как с очередным всхлипом в ее горло врывается воздух.

— Темная сила поглотит тебя без помощи круга, как и твою мать!

Дрожь охватило ее тело с такой силой, что девушка с трудом устояла на ногах.

— Причем тут моя мама?

— Я не прошу тебя верить во все, просто дай доказать тебе, что мы не опасны, — не слыша вопроса, просит Дмитрий таким умоляющим голосом, что Эмили вскидывает на него блестящий взгляд, — Просто дай помочь тебе…

Не нужна мне помощь психов! — неоткуда взявшиеся мысли в ее голове были темными и неизведанными, — Хочу выйти. Выйти и забыть!

— Отпустите меня! — почти сквозь зубы говорит она, чувствуя себя так, словно под ногами уже разгорается костер инквизиции.

Я ведьма! — продолжает ее мысли, — Ведьма! Боже мой! Я ведьма!

— Отпустим… обязательно… — добродушно говорит Мила, а в ее глазах пляшут задорные огоньки, — Если ты придешь завтра на старое Догомысское кладбище. Там тебя встретят ребята, и объяснят тебе твое предназначение…

Эмили чертыхнулась и покраснела до кончиков ушей:

— Кладбище, — закивала она, чувствуя себя последней дурой, от того, что согласилась помочь отцу, — Конечно! Почему бы нет!? Обожаю кладбища…

Ее распирало от страха, и одновременно она была возмущена. Просьба старухи была просто невозможной.

По лицу собеседников она поняла, что они ей не верят, и она сбросила с себя эту добродушную маску, завопив во все горло:

— Какое еще к черту кладбище!? Вы в своем уме?

— Просто приди, — умоляющие глаза Дмитрия были похоже на взгляд кокер спаниеля, и, причем, очень-очень милого спаниеля.

Они так просто не выпустят! — вдруг сообразила девушка, — Надо подыграть!

— Да, да конечно, я приду, — соврала та, думая, что это поможет сбежать от сумасшедшей семейки, — Завтра, обязательно!

Старуха делает несколько шагов в ее сторону, и девушка почти кричит от ужаса. Она думает, что сейчас она оглушит ее или еще что-то в этом духе, но нет. Мила берет ее дрожащую руку и вкладывает в холодные пальцы Дмитрия. Парень смотрит на все происходящее не менее испуганно, поэтому Эмили даже не пытается вырвать руку.

Это прикосновение заставляет ее перестать дышать. Забыть дышать. Даже забыть, как дышать.

Ледяные пальцы Димы в момент становятся обжигающими, словно бы они наполнялись жизнью.