Где-то за окном - [27]

Я чувствую, что успел выйти из под непосредственного внимания Инстанций. И моё второе тело, сформированное их вниманием-защитой, то самое, которое я в предыдущий раз наблюдал в виде серого столба, скорее всего не сможет ко мне притянуться. Сэкранироваться от них, по крайней мере, временно — дело вполне реальное, но что дальше?

За неповиновение полагаются такие некайфы, что лучше даже и не думать о них.

Разматываю цепочку событий шаг за шагом назад — и осознаю, что:

— до урегулирования вопроса, домой мне лучше не соваться. Это место — уж точно под контролем Инстанций, и получить какой-нибудь поганый сюрприз мне совсем не улыбается.

— квартиру Алёны они тоже вполне могут наблюдать, да и сама она находится перед вполне реальной опасностью некайфов. Подставлять её совершенно не хочется — мало того, что она не виновата ни в чём, так и не чужой (как я надеюсь) человек. Сказать, что я к ней неравнодушен — это очень мало сказать, а близкие тоже часто попадают под удар.

Рассуждения приводят меня к необходимости срочно добраться до Самой Прекрасной — не знаю, как я ей буду объяснять — зачем это, бросив всё, немедленно бежать из квартиры, но уж как-нибудь...

Выбравшись через пол часа из кабины монора (за что люблю его, так это за круглосуточную, в отличие от метро работу), я направляюсь в сторону Алёниного дома, но метров за 50 меня настигает новая неожиданность.

33 Александр Солодов, день 19 июня, окрестности Аквилеи

Пробравшись по узкой тропинке, протоптанной в зарослях неизвестного мне субтропического кустарника, покрытого ярко-алыми цветами, я вышел к автостоянке и увидел неожиданную картину. Лумиэль вовсе не направлялся к нашей машине. Он медленно, неохотно, подходил к синему микроавтобусу, стоявшему возле выезда на шоссе. Лицо его выражало ужас и какую-то безнадёжность. Судороги, производимые им во время ходьбы, создавали впечатление, будто ноги несут его к цели помимо собственной воли. Впрочем, похоже, так оно и было. Вслед за ним, не отставая, шла та самая девица с пляжа, которая ранее столь чувствительно ухмыльнулась в мой адрес. Возле распахнутой двери в салон автобуса стоял ещё один знакомый персонаж — та самая протокольная бюрократическая рожа, которая зачитывала нам на вокзале правила пребывания и что там надо декларировать. Интересное кино. Не успел я обдумать, какие следствия необходимо ожидать от нового расклада, как тело Лумиэля заскочило внутрь микроавтобуса, следом уселась девица и захлопнула за собою дверь.

"Чиновник пограничного контроля" уселся на место водителя и машина выехала на шоссе.

Что делать в этой ситуации? Связываться с консульством? Но расстояние достаточно велико, и я не имею понятия, что это за люди — а пока подоспеет помощь наших дипломатов, всякое может случиться, да и заедут ведь похитители невесть куда — ищи их потом... Я бросился к одолженной в консульстве тачке — слава богу, ключи были при мне — и в несколько секунд выбрался на дорогу. Синий микроавтобус удалился уже на изрядное расстояние. Это позволяло рассчитывать, что преследуя его, я останусь незамеченным. Впрочем, подъехав к ближайшему селению — городом это скопище одно— и двух-этажных домиков у меня язык не повернулся называть, я был вынужден сократить дистанцию. Мне совершенно не улыбалось потерять злодеев и Лумиэля в переулках деревни. Похоже, я так и остался незамеченным. Во всяком случае никто не пытался оторваться, устроить гонки как в кино. Микроавтобус шёл километрах на сорока. Буквально через несколько минут он вывернул на отходящий от центральной улицы деревни отвилок и, вскоре, заехал за ограждение одного из домов.

Чтобы не спугнуть никого из аборигенов, я не поехал за ними, а парканулся чуть раньше, на обочине, благо ширина улочки вполне позволяла сделать это, не создавая непреодолимого препятствия движению.

Следующие пол сотни метров я прошёл пешком, лихорадочно пытаясь сообразить — а что же теперь? Я вошёл в состояние чтения Разметки — но ничего вокруг не изменилось. Лишь приглушённые отблески сиреневого света доносились сквозь ограду. Она, как и большинство заборов в этом посёлке, представляла собой горизонтально натянутые ряды проволоки, обвитые густым и колючим на вид кустарником. Несмотря на кажущуюся хлипкость, идея незаметно проскользнуть сквозь неё представлялась довольно сомнительной — проволока была толстая, миллиметра полтора, частая, а кустарник обещал порвать в клочья одежду и кожу.

Впрочем, у меня имелась способность, позволявшая рассчитывать в этой ситуации хоть на что-то. Биопрограммирование бывает весьма полезным, особенно, если ты — профессионал в этой сфере.

Сосредоточившись, я усилил слух.

— Остроухая пархатая сволочь — немедленно донеслись до меня обрывки интересной информации.

— Ты что, думал просто так сюда припёрся, самый умный? Мы тебя ещё на границе засекли, урода!

Я огляделся по сторонам — по счастью, летняя жара была ещё в разгаре и прохожие, вместо того, чтобы шастать по улице куда-то попрятались.

— Симпатическую субстанцию надеялся протащить мимо детекторов? Да она же в тебе, ты тут ходишь как с плакатом на спине. На что ты рассчитывал, козёл? — звуковая составляющая Разметки, как ни странно, действовала и на таком расстоянии, позволяя мне свободно разбирать незнакомый язык. Хотя текст напоминал плохие, нелицензионные переводы иностранных видеофильмов — за литературными красотами разметка явно не следила. Но, если подумать, следить должна была не разметка, а мой собственный мозг. Я вспомнил о том, что, как было написано в книге — и с Луны бы заработало бы — но тут же отмахнулся от неуместной мысли.