Где папа? - [41]
Я затравленно огляделась. Меня как будто окружили. Хотя в кабинете и никого не было, кроме Кьяры, играющей с бычком, да доктора, которая всё щёлкала клавишами, перебирая свои успешные раковые случаи.
Я подумала: а с другой стороны, кто же будет тогда слышать и видеть? Тут, по ходу дела, больше и некому. Бычку только если.
Я проглотила металлического ежа, застрявшего в горле, постучала по дырке в груди, в которую сейчас просто кипятком плеснули, и сказала:
— Ясно. Дайте, пожалуйста, телефон онколога.
— Вам подороже? Или подешевле?
И снова клавишами щёлк-щёлк. А Кьярка бычка — бац! И кинула. Чуть-чуть до окна не долетел.
Я встала, обогнула стол, наклонилась за спиной врача, подняла игрушку, а когда разогнулась, увидела, что смотрит доктор на своём ноуте.
Лучшие рецепты китайской кухни. Фаршированный карп.
И хотя Ящерица протянула аж два телефона (И подороже! И подешевле!), сунула мне баночку с кремом (маленький бонус тяжелобольным деткам!), помогла выбраться из своего логова и ничего не забыть (Телефончик, детка, не забудьте телефончик! Он пригодится вам, звонить онкологу), и хотя мы вышли, придавленные, как чужой тяжёлой шубой, этим словом «рак», в голове у меня плясал и крутился фаршированный карп. Словно намекая: погоди падать в обморок, подруга.
Может, ещё и…
Забери меня отсюда
Татьяна смотрела на Кьяру с ужасом.
— Подождите, — сказала я, — может, это ещё не подтвердится.
Тогда она с ужасом посмотрела на меня. Такой напуганной я никогда не видела её. Как бы ни было страшно мне самой, мне стало жаль Татьяну. Сейчас ей было тяжелее, чем мне. Я переживала за Кьяру, но матерью, на которую падал груз, была Татьяна.
— Лиза, — шептала она, — Лиза…
Я вздохнула. Оставила попытки запихнуть разбаловавшуюся Кьяру в комбинезон, подошла к Татьяне. Протянула руку, приобняла её. Казалось, она только этого и ждала. Обвила меня руками за талию, уткнулась мне в бок.
— Всё должно быть хорошо, — несмело сказала я, — надо надеяться на лучшее.
Я судорожно пыталась вспомнить, что в таких ситуациях говорил мне папа. Как он меня приободрял? Но в голове всё крутилась «прививка добра в детской литературе», и эту фразу сюда было никак не присобачить.
— Лиза, — прошептала Татьяна, — а вдруг она умрёт?
Ну, и тут всё.
Вот просто всё.
Выдернули из меня затычку. И я — бульк!
Добралась до скамейки, достала свой мобильный и позвонила. Нет, не онкологам («Подороже! Подешевле!»).
Маме.
— Мама, это я… Забери меня отсюда!
Часть 18
Мама
Мама выслушала меня и сразу приехала.
Нет. Вру, конечно, ради красного словца. Мама сразу наехала:
— Ты, что, школу из-за них прогуляла? Быстро домой! Не обедала же!
— Мама…
— Слушай, у Кьяры есть мать. Пусть хоть раз в жизни чем-то озаботится.
— Мамочка… пожалуйста, — я чуть не зарыдала.
И мама, видимо, это почувствовала.
— О-ох… Ладно. Попробую отпроситься с работы. Где вы, объясни поподробнее?
— Ты меня заберёшь?
Я понимала, что говорю так, словно мне пять. Но ничего не могла с собой поделать.
— Ну нет, — вздохнула мама, — будем с твоими друзьями разбираться. Вот свалились на нашу голову! Как так получается, Лиз? Добренькая у нас ты, а расхлёбываю кашу я?
Я молчала. А что тут скажешь?
— Ладно, — отозвалась мама.
Она всегда перестаёт настаивать, если не встречает сопротивления.
— Надо прикинуть, куда их можно отвезти.
— К онкологу?
— Нет, туда заранее записываться нужно. Я подумаю. Может, что-то придёт в голову, пока я ехать буду. Быстро не ждите, я ещё полчаса такси ловить буду, возле работы они никогда не останавливаются.
Мне кажется, я в жизни не была так рада видеть маму. Наверное, только в младших классах. Когда меня уже начали травить одноклассники, и я хорошо помню, как сидела на холодных, облепленных мокрыми жёлтыми листьями ступенях школьной лестницы и страшно хотела в туалет, не осмеливаясь вернуться и пройти через гардероб, где кучковались они.
За мной приходила мама, долго и громко ругала меня, что я сижу на ледяном камне и таскать меня по врачам ей, а не кому-то, но я была счастлива. Пусть ругается, даже при всех, но только пусть будет рядом, пусть скорее заберёт домой.
Так и сейчас. Мама выскочила из такси. Подбежала и первым делом нацепила мне на голову капюшон от пуховика.
— Март, — бросила она, — как можно без шапки? Менингита не боимся?
О, как же я была счастлива это слышать! Я чуть не кинулась ей на шею.
— Да, я говорила ей про шапку, — подала голос Татьяна.
Это было откровенное враньё, но я простила его Татьяне. Потому что сейчас они по-любому начнут изображать мамочек, меряться, кто круче, кто лучше заботится о детях, кто соблюдает режим, а кто даёт витамины. С этим ничего нельзя поделать, пусть меряются, главное, чтобы решилось с Кьярой.
Мама обещала что-нибудь придумать, и я очень жду её решения. Потому что моей маме только дай задачу. Она сразу бросится её решать.
Правда, она не за все задачи берётся. Но тут… тут, мне кажется, лучше моей мамы никого не придумать.
И я оказалась права!
Про маму и хирурга
Уже в машине мама сказала, что мы едем к одному доктору. К хирургу. Который всю жизнь лечил Ирку. Я его никогда не видела, только слышала о нём.
Каждое лето я провожу в небольшом селе Аксиньино, под Звенигородом. Однажды я услышала историю о девочке из соседней деревни, которая пыталась навещать бабушку-соседку. Казалось бы, что тут такого? Однако на девочку ополчились все: и родители, которые считали, что она напрасно теряет время, и друзья, которые не видели смысла в том, чтобы ходить в гости к чужому пожилому человеку. Девочка взбунтовалась, но родители настояли на своём: она не должна тратить время на то, без чего, по их мнению, можно легко обойтись.
Повесть Юлии Кузнецовой «Дом П» – это рассказ о самой обычной семье, с мамой, папой, двумя дочками и бабушкой. Папа Сережа и мама Таня ходили на работу, Вика – в школу, Тина – в сад. А бабушка Женя сидела дома. Она была очень доброй, заботливой и больше всего на свете боялась огорчить сына, папу девочек, ну и, конечно, остальных членов семьи. Например, чтобы никого не пугать, она не говорила, что вообще-то не сериалы смотрит, а занимается боксом. Однажды папа встретил своего одноклассника, и тот рассказал ему, что он теперь директор одного чудесного места, где старички и старушки могут отдохнуть от забот.
«Курсы и море» – эти слова, произнесённые по-испански, очаровали старшеклассницу Машу Молочникову. Три недели жить на берегу Средиземного моря и изучать любимый язык – что может быть лучше? Лучше, пожалуй, ничего, но полезнее – многое: например, поменять за те же деньги окна в квартире. Так считают родители.Маша рассталась было с мечтой о Барселоне, как взрослые подбросили идею: по-чему бы не заработать на поездку самостоятельно? Есть и вариант – стать репетитором для шестилетней Даны. Ей, избалованной и непослушной, нужны азы испанского – так решила мать, то и дело летающая с дочкой за границу.
Эта книга — сборник весёлых рассказов о девчачьей дружбе. Хорошо, когда подружка рядом и готова прийти на помощь. Тогда и к зубному идти не страшно, и с грудным младенцем справиться пара пустяков, и любая диета нипочём. А если случается ссора, то за ней всегда следует примирение. Ведь у настоящих подружек, как поётся в известной песне, всё пополам: и огорчения, и радость.Для читателей среднего школьного возраста.
Гришка невыносим, а мама его постоянно поддерживает! В этом Маша уверена на все сто. Маша — вредина, которая вечно маме поддакивает! В этом ни капли не сомневается Гришка. А мама считает, что у нее замечательные дети, пусть с ними и не всегда просто. Гришка и Маша — брат с сестрой, которые ссорятся и мирятся по три раза на дню. Даже на каникулах, даже любуясь красотами Старого города и Домским собором, даже когда оба уже и ссориться устали, и мириться. Следить за их весёлыми каникулами в Риге именно поэтому так увлекательно: энергия у обоих не заканчивается, а умение попадать в забавные истории — только развивается день ото дня! Зоопарк, музей шоколада, купание в ледяной Балтике — развлечений у Маши, Гришки и их родителей хоть отбавляй.
«Первое апреля» — сборник смешных рассказов о забавных проделках современных мальчишек и девчонок в школе и дома.Авторы этой весёлой книги — замечательные прозаики и поэты, пишущие для детей, лауреаты многих литературных премий Сергей Махотин, Тамара Крюкова, Елена Габова, Анна Никольская, Владимир Борисов, Юлия Кузнецова, Анна Игнатова, Дмитрий Сиротин.Для среднего школьного возраста.
Так уж повелось испокон веков: всякий 12-летний житель Лонжеверна на дух не переносит обитателей Вельранса. А каждый вельранец, едва усвоив алфавит, ненавидит лонжевернцев. Кто на уроках не трясется от нетерпения – сбежать и проучить врагов хорошенько! – тот трус и предатель. Трясутся от нетерпения все, в обеих деревнях, и мчатся после занятий на очередной бой – ну как именно он станет решающим? Не бывает войны без трофеев: мальчишки отмечают триумф, срезая с одежды противника пуговицы и застежки, чтоб неприятель, держа штаны, брел к родительской взбучке! Пуговичная война годами шла неизменно, пока однажды предводитель лонжевернцев не придумал драться нагишом – позора и отцовского ремня избежишь! Кто знал, что эта хитрость приведет затянувшийся конфликт к совсем не детской баталии… Луи Перго знал толк в мальчишеской психологии: книгу он создал, вдохновившись своим преподавательским опытом.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
В непримечательном маленьком городишке, где-то под Костромой жизнь давно расстроилась и теперь больше походит на горячечный сон. Жители ищут мифический метеорит, выращивают анаконд в бане, играют в американский футбол и сжигают собак на погребальных кострах.Вокруг города зияют в земле необъяснимые и зловещие провалы, будто по инерции из старых шахт продолжают взлетать ракеты. А главный герой Никита Слащёв выбирает между жизнью и смертью.
Коля Кашкин и другие слегка взрослые герои этой повести подолгу живут в больнице. Никто из них не выписывается оттуда навсегда. Все возвращаются — рано или поздно.Писатель Николай Назаркин едва упоминает диагнозы, совсем не описывает болезненных процедур, больничной тоски и страхов: его интересует жизнь. Занятия, приметы, привычки и фантазии неунывающих пациентов детской больницы колонистов Мандариновых островов.