Где найдешь, где потеряешь… - [28]

Внутри у Анфисы стало как-то холодно, и ноги будто ослабели. Попросту говоря, ей стало жутковато.

«Ну, что ты с ума-то сходишь, – уговаривала себя Анфиса. – Может, он живет в этом доме или рядом где. Просто совпадение…»

Она продолжала идти вперед за парнем. Он не свернул ни в один подъезд, а, дойдя до конца дома, повернул за угол. «В центр пошел! Нет, что-то тут не так!» И бес, сидящий внутри ее, наплевав на страхи и неуверенность, погнал ее вперед – она устремилась за парнем.

Когда она вышла из-за угла, то увидела троих, стоящих в свете фонаря у того самого «жигуля», на который она недавно обратила внимание, Они о чем-то говорили, но ей не было слышно. Она по-

дошла ближе и теперь уже могла различать голоса. Один из них принадлежал Сидоренко. Другой – парню из холла, ну а третий она только что слышала, тут не было никаких сомнений. Разговор шел на повышенных тонах, однако слов она никак не могла.разобрать. Она подошла еще ближе. И вдруг… Сразу три окна на первом этаже вспыхнули ярким светом, осветив на тропинке Анфису. Она замерла, не зная, что делать – идти вперед или броситься назад. Вся троица обернулась в ее сторону.

Сидоренко, теперь она видела его хорошо, что-то сказал и, сев в машину, газанул. Машина резко тронулась с места, проскользив по асфальту, вывернула на дорогу.

А парни двинулись навстречу Анфисе. Их медленная, вальяжная походка не обещала ничего хорошего. Ей стало страшно. Оценив обстановку, она поняла, единственное спасение – успеть наискосок добежать до арки и, проскочив ее, оказаться в более людном месте. И она рванула… Но не рассчитала, что длинные полы шубы будут путаться в ногах, а в неутоптанном снегу она буквально увязнет. Но ей все-таки дали добраться до арки.

В арке была кромешная тьма. Кто-то рванул ее за рукав и резко, броском, прижал к вонючей, как и во всех московских дворах, стене. Они дышали ей прямо в лицо.

– Ну что, отпрыгалась, коза? – послышался угрожающий голос…

Анфиса подумала про себя: «Может, не отпрыгалась, но допрыгалась». Вот и все ее расследование. Все ее дурацкие стремления помочь там, где уже ничем не поможешь. Внутри у нее будто льдом покрылось.

По голосу она сразу определила – справа тот, из кабинета, именно его нужно больше других опасаться.

– Что вам нужно? – выдавила она,

– Это тебе что тут нужно? – вновь заговорил он. – Где Антон?

От этого вопроса Анфисе стало душно.

– Я не знаю.

– Не ври! Где он? Зачем таскалась к Сидоренко? – При этих словах он ударил ее под грудь. Шуба смягчила удар. Боль, резкая, но терпимая, пронзила ее тело. И тут она вдруг почувствовала, что сейчас разрыдается или потеряет сознание. «Только не это», – дрожа всем телом, думала Анфиса.

Между тем все вокруг отдалялось куда-то, заволакивало туманом. Чувства притуплялись. И только сжимало сердце.

От ее молчания парень разозлился. Он навалился на нее всем телом и зашипел:

– Говори! Ну же, говори! А то…

– Эй, что у вас тут? – вдруг раздался в арке мужской голос.

Парни отпрянули от нее. Анфисе показалось, что она узнала этот голос.

– Вали, куда шел. Нос не суй, куда не просят, –

ответил вновь тот, что держал ее справа. Другой же все время молчал.

– Штырь, ты, что ли? – осведомился вновь прохожий. И Анфиса почувствовала, что он подошел совсем близко. Где-то внизу недовольно заворчала собака.

– Влас? – удивленно произнес Штырь.

У Анфисы не было больше сомнений. Она вдруг испугалась, что Влас, тот самый охранник из ангара, неведомо откуда взявшийся в этой темной арке, уйдет. И, не осознавая, на чьей он стороне, спасение это или ее погибель, она вдруг завопила:

– Это я! Это я! – и, толкнув парней, попыталась вырваться из их плена. Но ее вновь поймали.

– Стой, уродина чернобыльская! – вновь прижав ее к стене, приказал Штырь.

– Штырь, отпусти-ка девчонку! – скомандовал Влас.

– А пошел ты к…

Но Анфиса почувствовала, что голос Штыря стал менее уверенным.

– Она что, твоя?

– Моя! – резко оборвал его Влас.

– Чего?

Влас решительно подошел к ним и, отпихнув их неожиданно сильным движением, вытолкнул Анфису из арки.

– Дернетесь, собаку спущу! – угрожающе произнес он.

– Ну, ладно, Влас! Мы еще встретимся. Ты у нас еще попляшешь, урод! – завопил Штырь им вслед.

– Поглядим, кто еще попляшет, – буркнул

Влас и, крепко взяв вдруг покачнувшуюся Анфису под локоть, повлек ее прочь.

Она почувствовала, как о ее шубу потерлось что-то массивное и сильное. Мегрэ.

Анфису трясло, прижимая свою сумочку к груди, она еле поспевала за широко шагающим Власом. То, что дурное кончилось, осталось позади, доходило до нее с трудом. Когда они оказались на освещенном месте, Влас остановился и только теперь глянул на нее.

– А, так это ты? – удивленно изрек он.

– Я, – нерешительно произнесла Анфиса, поняв, что там, в арке, в темноте, он ее не узнал.

– Ты где живешь? – поинтересовался Влас.

– У ВДНХ, а там еще автобусом…

– Далековато. Ладно, до метро я тебя провожу… Я с собакой, так что придется пехом. Дворами здесь недалеко.

Анфиса кивнула. Мегрэ снова подошел к ней. Анфиса протянула ему руку, и он лизнул ее.

– Признал, что ли, – сказал Влас и зашагал вперед. Анфиса устремилась за ним. Не говоря ни слова, они дошли до метро.